– Расскажи мне о войне, – попросил Оуэн.
– ИРы с планеты Шаб одерживают победы на большинстве фронтов, – сказал капитан, и Оуэн впервые услышал в его голосе настоящую озабоченность. – Человечество едва удерживает собственное пространство против кораблей насекомых. По всей Империи, то здесь, то там, возникают новые базы хайденов. «Возрожденные» пока не покинули Черной Тьмы, но самые чувствительные из экстрасенсов ловят пугающие признаки их активности. И помимо всего этого появилась новая напасть, моровое поветрие, охватывающее планету за планетой. Близится Конец Времен, Охотник за Смертью, все мы стоим на пороге Судного дня. Зло, ужас и разорение угрожают человечеству отовсюду. Ты должен вернуться. Империя нуждается в тебе.
– Позволь возразить, – сказал Оуэн. – Решать такие проблемы должна армия. Я не имею ни малейшего представления о том, кто такие эти «возрожденные» или что они собой представляют. А для борьбы с моровым поветрием вам нужны доктора и научные лаборатории. Я нужен Парламенту лишь для того, чтобы показать народу, что власть не бездействует. У меня нет времени участвовать в шоу. Я должен быть в другом месте.
– Парламент придерживается иного мнения, – отрезал капитан Ротштайнер. – Ты отказываешься исполнить волю народа?
– Я сыт по горло подвигами и геройством, – ответил Оуэн. – Пусть эту роль возьмет на себя кто-нибудь другой. Хэйзел д'Арк похищена Кровавыми Наездниками. Я должен спасти ее. Если в качестве вдохновляющего символа вам нужен человек, прошедший Лабиринт, почему бы не обратиться к Джеку Рэндому или Руби Джорни?
– Их больше не считают... надежными, – неохотно признался Ротштайнер. – С планеты Локи поступают сообщения о страшных злодеяниях, совершаемых по их приказам и при их непосредственном участии. Массовые расправы без суда и прочие зверства. Возмутительное, недопустимое варварство!
– Я в это не верю, – заявил Оуэн после долгого молчания. – Джек Рэндом не способен на подобные зверства. Я не знаю более достойного человека. Нет, эти россказни не более чем уловка, это трюк, чтобы заманить меня на Голгофу. Так вот, я туда не полечу. Я нужен Хэйзел.
– Судьба всего человечества важнее одной женщины! Твой долг вернуться вместе со мной.
– Не смей говорить при мне о долге! Я отдал больше, чем ты можешь себе представить. Не я в долгу перед людьми, а они передо мной. И мне наплевать, кто и чего от меня хочет. Я признаю лишь один долг, долг перед той, кого я люблю.