– Нет!
Джека как ледяной водой окатили.
В Колина уже никто не стрелял:
беглецы отмахивались от налетавших на них ос и норовящих забраться
в уши, глаза и рот мух, давили лакомящихся мясом на ногах крыс.
Молодой малефик, глумливо ухмыляясь,
еще парой ударов почти полностью разрушил возведенные ковенантами
щиты.
А Ашер, видя, как медленно падает его
друг, крысы заживо пожирают товарищей и на пир спешат гигантские
пауки, внезапно почувствовал невероятное умиротворение. И заглянул
так глубоко в себя, как доселе осмеливался лишь единожды, в
памятной дуэли с Шепардом. Ему необходимо время. И абсолютное
спокойствие.
Новый рисунок действительности,
ткался, верно, быстрее, чем создавал его Джек. Узоры и плетения,
переходы, связки и узлы, паттерны и шаблоны. Ашер готовил
грандиознейшее искажение своей жизни.
Великое количество нюансов следовало
предусмотреть. Не задеть своих, сделать явление динамичным и
быстрым. А главное – эффективным.
Послышался чей-то пораженный
возглас.
Джек даже не сразу сознал, что у него
получилось. Вдруг стало очень тихо. Мир замер в ожидании бури.
Сам воздух в подвале мгновение
обратился в свет и пламя. Всесокрушающую неукротимую энергию, ту,
что бурлила тысячелетиями в недрах Солнца. Ничто не могло выжить в
таких условиях.
Молодой ковенант невероятно рисковал.
Малейшая ошибка в расчетах – и он бы сотворил ужаснейшее из
возможных искажений, в доли секунды способное смести с лица Земли
небольшой городок. Но мистик был поразительно, до неприличия уверен
в себе, собран и сосредоточен как никогда в жизни. Ашер твердо
держал в руках все нити явления и контролировал каждое движение
своего творения, защищая от его воздействия товарищей и не давая
вырваться за пределы означенной территории.
– Достаточно!
Голос Софии звучал как сквозь слой
ваты. Но Джек понял напарницу. И, медленно оседая, принялся
постепенно, линия за линией, ликвидировать искажение.
В ушах шумело. Его трясли за плечи,
что-то настойчиво спрашивали. Вот только ковенант ничего не
понимал. Хотел спросить, зачем его беспокоят, однако, захлебываясь
кровью, лишь жалко лепетал нечто неразборчивое. В глазах
стремительно темнело.
Последнее, что Ашер увидел перед тем,
как потерял сознание, – баюкающий изувеченную руку Саймон.
Суток под капельницей и долгого,
пусть и беспокойного сна Джеку хватило, дабы прийти в себя. Врачи
после комплексного обследования диагностировали у пациента
переутомление и настойчиво рекомендовали взять небольшой
отпуск.