– Не так все просто.
– Объяснишь?
– Потом. Урок начинается!
Но я не удержался и глянул-таки в сторону Жанны. Она сидела
ближе к доске, на соседнем ряду, небрежно бросив на стол учебник и
тетрадь. Поигрывала ручкой. Я почти не видел ее лица, но легко мог
его представить: равнодушное и как будто немного усталое.
Одновременно со звонком в класс ворвалась Екатерина Михайловна,
наша сумасшедшая математичка. Пожилая женщина с острым маленьким
личиком, напоминающим мордочку лисы. Мы все подскочили и замерли в
молчаливом приветствии. Боря некоторое время сидел, но потом
неторопливо поднялся и с любопытством оглядел стоящих рядом
учеников и Екатерину Михайловну, которая, раскрыв журнал на нужной
странице, ждала безупречной тишины.
– Садитесь! – каркнула она.
Ученики единым порывом опустились за парты. Родился и быстро
умер шепоток.
– Брик Борис, новенький, где?
– Я здесь! – откликнулся Боря.
– Где? Тебя руку поднимать не учили?
Боря, помешкав, поднял руку.
– Ясно. Первый день, и сразу без учебника. Молодец, ничего не
скажешь. В какой школе учился?
Брик опустил руку на голову и почесал макушку, вызвав негромкий
смех класса.
– Не уверен, что смогу сейчас ответить на этот вопрос, –
признался он.
– Что? Это еще почему?
– Я думаю, в данной ситуации уместно говорить о шоке, вызванном
резкой сменой обстановки. Из-за этого шока могут возникать
небольшие провалы в памяти. Завтра я приду в себя и смогу дать
подробный отчет о том, где учился ранее.
Тишина. Все пытались осмыслить слова Бори. Нелегкая задача, ведь
обычно все изъясняются куда более простыми предложениями.
– Встань! – крикнула Екатерина Михайловна.
Боря послушался.
– Характер свой мне тут показывать не надо, понятно?
– Да, понятно, – кивнул Боря.
– Не знаю, какие были порядки в твоей бывшей школе, но тут ты
будешь себя вести, как полагается!
– Я прикладываю к этому все усилия.
– Ты издеваешься?
– Нет, я поддерживаю диалог...
– Это тебе не диалог! Это я тебе говорю! Ты понял?
Боря на секунду задумался и кивнул:
– Не показывать характер, вести себя согласно установленным
порядкам, не вступать в диалог. Да, я понял.
Екатерина Михайловна кипела, но продолжать прения не имело
смысла. Все ее фирменные приемчики, доводящие до слез любого,
словно падали в черную дыру.
– Садись!
Она сделала перекличку. Присутствовали все, кроме Рыбы. Напротив
его фамилии Екатерина Михайловна поставила "Н", судя по венам,
взбухшим на запястье, прорезая ручкой страницу насквозь. Урок
начался.