Нервная судорога пробежала у меня по телу.
Что-то подсказывало, что он не шутит. Но почему эти инопланетяне считают нас,
людей, такими отсталыми и жестокими?
— Пытки запрещены в моем мире, как и
рабство, — выпалила я. — Слушай, может, ты лучше вернешь меня домой. А я за это
раздобуду тебе пантеру? Или белого медведя.
К
моему сожалению, он покачал головой.
— Млечный Путь — опасная зона, лететь
туда, рискуя кораблем и командой, я не намерен.
— Но осьминоги же летали? — не унималась
я.
— Они ― пираты, члены нелегального союза.
И корабль у них мощный, хоть и старый.
— Но… — начала я.
Грозный взгляд и предупреждающий оклик
меня остановили.
— Мы не полетим на Землю, разговор
окончен, — сообщил желтоглазый. — Еще слово — и я сделаю, что обещал.
Пришлось прикусить язык, пока он у меня
цел. Я кивнула, послушно сложила руки в замок и приготовилась слушать.
Желтоглазый остался доволен моим
поведением.
— Так уже лучше, — сообщил с легкой
улыбкой. И тут же посерьезнел: — Теперь слушай внимательно. Твоя дальнейшая
жизнь будет зависеть от того, насколько хорошо ты научишься выполнять мои
команды. Заменить тебя недолго — учти.
Я кивнула, хотя сохранять спокойствие и не
рычать от злости было трудно. Как просто он решил все за меня. Ненавижу
пришельцев!
— Люди вовсе не дикие звери, — сообщила
ему. — И пусть наша техника уступает вашей, в моральном плане мы куда как
образованнее.
— Неужели?! — он со мной не согласился. —
Так уж случилось, что я знаком с историей отдаленных планет. И про людей знаю
главное: они жалки, алчны, завистливы, эгоистичны…
— Хватит! — выкрикнула я. — Со сколькими
людьми ты знаком, чтобы делать такие выводы?!
Нет, уж лучше осьминоги и полное
непонимание, чем это унижение. Он презирает не только меня, но и всех людей в
целом. Как можно жить с ним рядом? Тем более ― сотрудничать?
— Достаточно того, что я сейчас вижу, —
сообщил желтоглазый и опасно оскалился.
В тусклом свете неоновой лампы сверкнули
его клыки. Острые, белые, точь-в-точь как у волка. Вот кто настоящий зверь!
— И что же ты видишь? — удерживаясь от
того, чтобы отвести взгляд, спросила я.
Он положил ладонь мне на затылок, коснулся
лба. Так хозяин приручает щенка, дает запомнить свой запах.
— Ты дрожишь от страха, но храбро
противишься инстинкту самосохранения, — сообщил он мне. — Именно поэтому я тебя
и взял.