-Располагайся. – Шарет устроился в
уголке. – Спрашивай.
Михаил несколько секунд молчал,
приноравливаясь к шероховатостям и холоду камней.
-Спрошу, - сказал он, поворачиваясь к
сегардцу. – Сколько здесь заключенных?
-Много, - пожал плечами Шарет.
-Издеваешься?
-Ну откуда я могу знать точное число?
Здесь полно ваарцев, дгоров и лепурцев, чуть меньше алькарийцев.
Годок есть. Нормальный такой годок, злой только…
-Годок — это хорошо, - кивнул Михаил.
Смертоносные когти, сила, природная броня и отвратительный нрав,
при правильной подаче, доставят яроттцам немало проблем. Михаил
сделал мысленную пометку под грифом «Набор команды». – Расскажи мне
о местных порядках.
-Порядках? – удивленно переспросил
Шарет. – Ты спятил?! Оглянись. Каждый сам за себя. Прав
сильнейший.
-А стража?
-Яроттцам плевать. Мы существуем
только на арене, за ее порогом мы лишь номера. А кому интересно как
живут номера?
-Меньше контроля, меньше проблем, -
пробормотал Михаил. Еще один плюс. – И как тут проходит день?
-Просто. – Мужчина хмыкнул. – Не
передать, до чего просто. Ближе к полудню начинаются бои. До
полудня ты сам себе хозяин – ходи, броди, спи, сри... С бабой
можешь покувыркаться.
-Без подробностей. Как тут
кормежка?
-Два раза в день! – Шарет оскалился в
подобии улыбки.
-Ты злишься что ли?
-А ты слушай…
Заключенные притихли. Воздух
загустел, придавленный стылой тишиной, мгновенно растекшейся по
тюрьме.
-Семьдесят шестой! Сто сорок пятый!
На выход! – прогремел голос. Михаил приложил ладонь к уху - звенит
или нет? Казалось, сами стены вздрогнули под акустическим
ударом.
-Это б… что такое?
-Там, в центре залы. – Шарет ткнул
пальцем, – выход на арену, маленький люк, за ним яроттцы,
распределяющие бои и не брезгующие магией.
-Ну, в целом понятно. Когда здесь
обед? – Михаил повертел перед глазами измятую тарелку. Никчемный
металл.
В это мгновение стегардец понял -
Корноухий окончательно спятил.
-Через пару часов.
Михаил призадумался. Впереди - полная
неизвестность. Приступ ярости миновал, и теперь он с холодной
отчетливостью понимал, что может просто не успеть. Зыбкая сцепка
вероятного плана в одно мгновение может превратиться в эфемерную
дымку – под крики азартной толпы. Единственное решение – не думать
об опасности. Но не думать о ней выше человеческих сил. Костлявый
палец смерти в неумолимой викторине мог коснуться номера шесть два
пять… Хетч! Михаил резко поднялся. Девять пар глаз сопроводили его
немым вопросом. Неопределенно хмыкнув, Дзейра отвернулась.