- Мерзко, - выдавил из себя Ломтев, и это слово подходило и к
звуку его собственного голоса. Почти шепот, то ли скрежет, то ли
скрип. Голос был определенно не его.
Ваша светлость? Значит, все-таки князь, ведь вроде бы именно так
полагается обращаться к князьям, если он ничего не перепутал. Или
над ним просто издеваются?
- Это не мудрено, - а вот голос его собеседника был гулкий,
мощный, хотя и чуточку грубоватый. Судя по этому, и по примерным
очертаниям, которые удалось уловить Ломтеву его новым
расфокусированным зрением, человек был довольно крупным. если не
сказать, огромным. - Так оно и бывает после плохих дней, а вчера у
вас был плохой день. Худший из тех, что я видел, ваша
светлость.
- А что случилось?
- А вы не помните, ваша светлость?
- Если бы помнил, - прохрипел Ломтев. - Я бы не спрашивал.
- Дык это, - Ломтев этого не видел, но каким-то образом
отчетливо почувствовал, что детина почесал в затылке, раздумывая,
стоит ли об этом говорить или нет, если он не хочет спровоцировать
новый плохой день. - Внука-то вашего давеча застрелили, ваша
светлость. Петеньку, значится. Наши соболезнования вам.
Внука?
Ломтеву обещали тело сорокалетнего князя, вряд ли у того могли
быть внуки, достигшие того возраста, в котором в них начинают
стрелять. Хотя, может быть, тут стреляют и в детей.
- Мне жаль, - сказал детина, неправильно истолковав причину его
молчания.
Ломтев не скорбел. На чьего-то там внука ему было совершенно
наплевать.
- Ничего не вижу, - сказал он.
- Так и это не мудрено, ваша светлость, - засуетился детина. -
Сей момент, я только очки найду.
Очки.
Причина неважного зрения оказалась вовсе не в перехода, таково
было свойство доставшегося ему тела. Что ж, возможно, очки помогут
прояснить и остальное.
Если детина их найдет, конечно.
Нашел.
Сначала пытался подать Ломтеву, а потом, аккуратно, словно
обращаясь с очень хрупкой и очень ценной вещью, нацепил их Ломтеву
на нос.
Зрение прояснилось. Предметы обрели четкость, хотя и стали чуть
дальше и меньше.
Первым делом Ломтев посмотрел на своего собеседника. Крупный,
как он и раньше догадывался, парень, одетый в свободного кроя серую
униформу. Русые волосы, аккуратно подстриженная борода, рост около
двух метров, так, на взгляд, телосложение, как у медведя… На вид,
лет тридцать-тридцать пять. Кто он? Слуга? Камердинер? Как это
вообще называется?