И, чтобы уже распрощаться с ней, я добавил:
– И, если бы даже какая-нибудь подобная дуэль проводилась, я даю
вам моё слово, я бы сразу вам сообщил об этой дуэли и о её
результатах.
Она встала.
– Я поняла вас, Матвей Михайлович, – произнесла она. – Вы правы,
я всегда чувствую такие вещи… Это приходит само…
Удивительно, что смысл моих слов вообще пробивался через её
затуманенный любовными сериалами мозг. Она, кажется, правильно
поняла мой намёк о том, что я не расскажу ей прямо о том, что
намечается дуэль, так как связан правилами, но обещаю рассказать ей
о поединке, когда он закончится.
Впрочем, графиня всё же поняла меня как-то по-своему, раз
заговорила о каком-то своём сверхъестественном чутье.
– Спасибо вам. Хорошего вам вечера, – начала прощаться она.
– Я провожу вас до двери, графиня, – я открыл перед ней дверь на
лестницу, и, спустившись вперёд неё, предложил ей руку, чтобы сойти
с последней ступеньки. Это была лишь дань этикету, так как я
понимал, что моя рука ей не нужна. Другое дело, если бы ей
предложил помочь мой кузен Валерий Мартынов. Она лишь из вежливости
прикоснулась к моей руке, давая понять, что заметила мою
галантность, но опираться на неё не стала.
Раскланявшись с ней, я закрыл дверь и покачал головой. Ну и
денёк. Моя разбитая «Нокиа» снова зазвонила.
– Слушаю, – устало ответил я.
– Матвей Михайлович, здравствуйте, – услышал я мужской голос, –
Василий Петров вас беспокоит.
– Добрый вечер, Василий Галактионович, – отозвался я, – чем могу
быть полезен?
– Надеюсь, это всё какое-то глупое недоразумение, но до меня
дошла информация, будто бы вы распространяете слухи, что вас избили
граф Озёрский и его секундант, разбили ваш телефон, – произнёс
Василий Петров.
Мне захотелось догнать Анастасию Владимировну и всыпать ей
хороших розг по её весьма упругим на вид ягодицам несмотря на то,
что она графиня. Надо поискать в Паутине, может быть есть какие-то
законодательные нормы, позволяющие княжичам пороть графинь.
Например, за ветер в голове и язык без костей. Очевидно, она успела
растрепать о своих предположениях в период между нашим с ней
телефонным разговором и личной встречей.
– Смею вас уверить, Василий Галактионович, что я, со своей
стороны, никаких слухов не распространял, – начал объяснять я, –
однако, со мной приключилась сегодня небольшая неприятность и вот
какая: я упал со скутера и разбил лицо.