— Не такой, — ответил я. — Мы ведь не
можем заставить живых убивать друг друга... в смысле, не смогли бы,
даже если бы захотели.
— Никакой это не призрак, —
проворчала Бабуля. — В Пскове нет призраков, кроме нас. А если бы
были, они давно бы нам встретились.
Я пожал плечами. Насчёт «встретились»
— это ещё вопрос: Псков ведь не деревня. К тому же, раз у нас есть
Общага, то почему бы не допустить, что и у других застрявших (если
те и впрямь существуют) тоже имеется убежище? Мы-то шляемся по
родственникам, а они могут сидеть в своей берлоге безвылазно. Или
выходить раз в месяц, чтобы...
«...чтобы кого-нибудь убить», —
зловеще закончил мой внутренний голос.
К моему удивлению, меня поддержала
Кошатница:
— Я тоже думаю, что это призрак, —
она взглянула на Бабулю: — То, что мы их не видели, ещё ничего не
значит. Если уж на то пошло, большинство людей убеждены, что
привидений не существует — но из этого же не следует, что нас
нет.
— А может, — встряла Рита, — это и не
призрак, а какой-нибудь злой дух? Ну типа демонов из фильмов про
экзоцистов?
Я машинально её поправил:
— Не «экзоцистов», а
«экзорцистов».
— Ерунда, — вставил Палыч. — Как по
мне, та старушенция, что палила из ружья, могла и без всяких
демонов спятить: ей лет-то было — ого-го!.. Бомжи напились, сопляк
с вечеринки обкурился, а что до этой болтовни про младенца и
плач... да мало ли что и кому послышалось.
— В трёх случаях подряд? — уточнила
Кошатница.
— В четырёх, — бросил я. — Не забудь
ещё про пустырь.
Повисшую паузу нарушила Света:
— И что нам со всем этим делать?
— Как что? — удивился я. — Искать
младенца... или кто он там на самом деле. Живые ведь понятия не
имеют, как противостоять таким вещам.
— Так и мы не имеем, — буркнул Палыч.
— Лично я вот не Штирлиц, а мёртвый алкаш.
Слова
«мёртвый алкаш» никого не смутили — мы к таким фразам уже
привыкли.
— А я препод, — сказал Макс. — При
мне студенты как-то дрались, так я не решился их разнять — подумал,
как бы по шее не дали. Вместо того, чтобы вмешаться, побежал за
вахтёром.
Он отпил из кружки чай, и я понял,
что тот случай до сих пор его гложет. Что ж, знакомая история; мне
тоже было, чем терзаться... Тем более, что сотворённый Ангелом
телик не давал об этом забыть.
Баскетбольный матч, разбитый нос,
девочка, протянувшая мне платок — и моя бездушная фраза: