- Стаин, стой, я тебя не отпускал!
- А Вы мне не командир, товарищ бывший капитан! – Сашка не
удержался и уколол Батина его же словами. Ну, а что, он разорался
тут!
Батин долго смотрел на закрывшуюся за мальчишкой дверь. Да,
странный парень. Очень странный. Володю Волкова он знал давно, еще
с тридцать третьего года. После оккупации Японией Маньчжурии в 1931
году и провозглашения там марионеточного государства, ставшего
сразу же враждебным по отношению к Советскому Союзу, участились
провокации с сопредельной стороны. А когда Япония в 1933 году
демонстративно покинула Лигу наций, ситуация обострилась до
предела. Банды хунхузов и выходцев из белоэмигрантского движения,
провоцируемые японской военщиной и тиранящие население приграничных
сел, лезли через границу не переставая. Ни дня не обходилось без
стычек, от простой перестрелки, до серьезных боестолкновений.
Тогда-то к ним на заставу для усиления и прибыл отряд Волкова. Два
Владимира быстро нашли общий язык, а впоследствии, пройдя вместе
через множество боев и стычек, нередко прикрывая друг другу спину,
и сдружились. Потом Волков, перебравшись в Москву, помог старому
другу, комиссованному по ранению, устроиться учителем физической и
военной подготовки в школу, где училась его дочь. Когда, теперь уже
майор госбезопасности обратился к Батину с просьбой присмотреть за
своим подчиненным, бывший капитан очень удивился. Откуда у такого
зубра, как Волков в подчинении мальчишка, учащийся в школе. А после
того как Володя сообщил, что парень имеет не самое низкое звание в
их структуре, то вопросов стало еще больше. Но в НКВД не
приветствовалось излишнее любопытство, тем более майор более чем
прозрачно намекнул, что за подопечным присматривают с самого верха.
Зная, где последнее время проходил службу друг, Батин догадался,
кто это так интересуется парнем. А познакомившись с Александром
поближе, понял почему.
Парень явно знал военное дело не понаслышке, а его взгляд
говорил, что и повоевать мальчишке пришлось. У людей,
поучаствовавших в боях, заглядывавших в лицо смерти, что-то
меняется во взгляде. Не сведущему человеку это не заметно. Но Батин
уже не раз видел такие же глаза у своих бойцов там, на границе. А
еще практически с первых слов парня становилось понятно, что он
никогда не жил в Советском Союзе и о жизни в стране имеет весьма
смутные представления. Оговорка же в обращении, в первый же день их
знакомства, намекала на то, что Саша явно выходец из эмигрантской
среды, причем офицерской. Батин покачал головой и протянул себе под
нос: