- Надо мне. По делам. Я отпросился, - буркнул он.
- Аааа. Ну, раз отпросился, то ладно, иди, - милостиво разрешила
девушка и отвернулась, давая понять, что больше вопросов не имеет.
Изумлению Сашки не было предела! И это все? А как же высказаться в
его адрес с очередными обвинениями, пристыдить за пропуск уроков?
Александр не узнавал одноклассницу. Что это с ней произошло?! Но
такая Ленка ему нравилась больше, а гадать о причинах ее поведения,
сейчас не было времени. Надо поспешить.
Никифоров уже ждал рядом с домом. Быстро зашли в квартиру,
переоделись в «парадку», осмотрели друг друга на предмет наличия
нарушений в форме одежды и ровно в двенадцать вышли из дома. Машина
с уже знакомым шофером ждала их у подъезда. На въезде в Кремль
предъявили незнакомому лейтенанту госбезопасности пропуска,
выданные еще Волковым. Тот их внимательно изучил. Зайдя в
караульное помещение, куда-то позвонил и пропустил в Кремль,
выделив сопровождающего. Сержант госбезопасности довел их до
кабинета, в котором кроме десятка деревянных стульев ничего не
было, и сказал ожидать здесь, пока их не вызовут. Кто и куда их
должен вызвать, сержант не сказал.
Через некоторое время открылась дверь, и в кабинет зашел еще
один человек. Сашка с Никифоровым не сразу узнали в этом подтянутом
лейтенанте ВВС Михаила Леонтьевича. Миль выглядел неважно, с
осунувшимся лицом, синяками, под красными, впалыми от усталости
глазами. Но, тем не менее, конструктор тепло поздоровался с
друзьями и с живым интересом стал расспрашивать их о последних
новостях. Кое-что рассказал и о себе.
После возвращения в Москву в тот же день, он самолетом вылетел в
Свердловск, где его встретил злой и задерганный, но в то же время
заинтригованный Николай Ильич Камов. Их 290-й завод винтокрылых
аппаратов еще не был полностью развернут на новом месте после
эвакуации и частью находился в Билимбае, а частично был разбросан
по всей железной дороге от Москвы до Урала. И тут из
Государственного Комитета Обороны приходит приказ создать из его
конструкторского бюро по вертолетостроению два новых, отдельных КБ
Камова и Миля с дислокацией в Билимбае и Люберцах
соответственно[i]. То есть получается
оборудование, людей, наработки надо каким-то образом делить и часть
отправлять обратно в Подмосковье. Зато в работе давался полный
карт-бланш.