Пару миль дорога радовала: колеса
катились плавно, чаща веяла свежей прохладцей, щебетали птицы. Пару
раз поперек дороги попадались высохшие упавшие стволы, но Джоакин
со Снайпом легко оттаскивали их и освобождали путь. Раз повстречали
кабаньи следы, и Джоакин поделился несколькими мыслями об охоте — с
самим собою, надо полагать, поскольку Снайп молчал, а остальные
едва ли слышали.
Но вот дорога пошла вниз и начала
понемногу раскисать. Пересекли первый ручей, спугнули зайца на
водопое. Под копытами зачавкала грязь, впрочем, лошади справлялись
и шли ровно.
Показался новый ручей, через него
перекидывался бревенчатый мосток — старый на вид, подгнивший
кое-где, но вроде прочный. Тяжеловесы ступили на него, осторожно
упираясь копытами в скользкую опору.
— А это что там, хижина, что ль?.. —
спросил Джоакин, вглядываясь в просвет меж деревьев.
— Ага, добрый путник, она самая, —
ответил некто хриплый, выступив из кустов на дорогу.
Хармон, слегка отодвинув завесу,
выглянул в щель. За первым человеком на дороге показались еще двое.
Косматые, коренастые, эти двое были наряжены в куртки из вываренной
кожи с нашитыми бляшками и неспешно приближались, поигрывая боевыми
секирами. Один взял под уздцы упряжных лошадей, другой подошел к
Джоакину. Третий — хриплый — загородил собой съезд с мостка. Он
опирался на древко цепа, на себе имел кольчугу и стальной полушлем.
Это был старик — седой и морщинистый, но жилистый и весьма еще
далекий от дряхлости.
— Вы в нашем ленном владении, добрые
путники, — сообщил хриплый. — За проезд через мосток путевой сбор
полагается.
— Что-то я не вижу гербов на ваших...
хм... доспехах, — заметил Джоакин. — Лорд, владеющий лесом, хоть
знает, что вы ему так усердно служите?
Косматый секироносец гыгыкнул и
остановился футах в трех от груди Джоакиновой кобылы. Весьма
удачная позиция чтобы с одного замаха подсечь кобыле ногу и при
этом не попасть под меч всадника. Парень положил ладонь на эфес.
Сзади раздался посвист. Оглянувшись на звук, Джоакин увидал лучника
— тот сидел верхом на ветви, взведя тетиву, и лукаво подмигивал
всаднику. Наконечник стрелы глядел Джоакину в затылок.
— Мы — сами себе лорды, добрые
путники, — заявил старик. — Я — лорд Седой, перед вами братья-лорды
Бурый и Оглобля, а тот, что на ветке, — милорд Ловкач. Пожалуйте
оплату, добрые путники, и идите своей дорогой.