— Что вы сделали с моим отцом? Почему его здесь нет? — До нее, наконец, дошло, что вместо Уильяма столь ненавистный человек пришел не просто так. С отцом что-то случилось! — Отвечайте, черт вас дери! — По горлу словно прошлись наждачной бумагой, она закашлялась.
— С чего ты взяла, что я с ним что-то сделал, моя дорогая? — Тон Харриджа сменился и сейчас был обманчиво ласковым. — Он просто в последнее время плохо себя чувствует. С тех пор, как ты убежала, он сильно сдал. Каждый день беспокоился о тебе, переживал. Поэтому сейчас просто отдыхает и ждет не дождется, когда его любимая дочь вернется домой. Представь, что будет, если этого не произойдет. Его бедное сердце просто не выдержит. — Последние слова были произнесены все так же тихо и ласково, но с нажимом, от которого в голосе прорезались стальные нотки. — А ты же не хочешь расстраивать папочку, правда, милая?
Шеннон зажмурилась, и слезы невольно выступили на глазах. Намек она поняла: если не вернется домой — отец умрет.
— Нет, не хочу, — прошептала она. — Я вернусь.
— Вот и молодец. — Шеннон почувствовала, как ладонь Джонатана гладит ее по голове, и еле сдержалась, чтобы не сбросить ее. Отвратительное чувство! Рука переместилась с волос на лицо, касаясь пластырей. От нее пахло какими-то духами. Запах был настолько приторно-сладким, что Шеннон скривилась. Она надеялась, что Харридж примет это за гримасу боли.
— Я устала, хочу спать. Уходите, — еле слышно пробормотала она, делая вид, что собирается заснуть.
— Конечно, конечно, милая. Я приду завтра, отдыхай. Передать от тебя привет твоему отцу?
Шеннон только кивнула в ответ, не говоря ни слова. Услышав, как закрылась дверь, она чуть приподняла веки, проверяя, действительно ли Джонатан ушел, и, убедившись в этом, дала волю слезам. Плакала она молча, тело сотрясали рыдания, но ни одного звука девушка не издала.
Когда истерика закончилась, она решила, что вернется домой и обязательно найдет способ спасти отца и избавиться от этого гнусного типа.
***
Джонатан сидел в кресле у камина, небрежно крутил в руках стакан с виски и думал о Шеннон. Судя по тому, что она сказала, девочка все поняла. Вот и отлично. Хищная улыбка мгновенно превратила и без того не очень красивое лицо в оскал. Больше она не убежит, понимает, что некуда. Неужели любит своего папочку? Харридж визгливо рассмеялся, а потом стал разглядывать стакан сквозь огонь камина. Блики от языков пламени отражались на поверхности напитка, и казалось, что внутри бокала тоже живет огонь. На лице Джонатана читалось явное удовольствие, когда он сделал глоток янтарной жидкости. Со стороны можно было подумать, что мужчина размышляет о чем-то красивом и прекрасном: деревьях, шелестящих листвой, детях, радостно играющих на площадке или тихо падающем снеге на Рождество. Но если бы кому-то удалось заглянуть в его мысли, то перед глазами предстала бы совершенно другая картина.