– Ты на куяк свой посмотри!
– А что? – опустил голову Андрей. – Ну грязный…
– Идем к холопам, там и полюбуешься.
Они не спеша дошли до телег, там Василий Ярославович велел сыну снять куяк – и только тогда новик понял его тревогу. Из нашитых на овчину стальных чешуек немалая часть оказалась срезана, многие выгнуты, прямыми линиями отмечая пропущенные владельцем удары. В трех местах броня и вовсе была прорублена насквозь, через пластины и кожаную основу – только поддетая снизу, под бронированной меховой жилеткой, ширококольчатая байдана спасла Андрея от настоящих, кровавых ран.
– Будет в усадьбе Прохору работа пластины на новую основу перешивать, – сделал вывод боярин и повесил изувеченный доспех на оглоблю. – Славно потрудилась броня, за такую дядьке отдельная благодарность будет. Да, Белый?
– Благодарствую на добром слове, боярин, – поклонился холоп.
Василий Ярославович прошел вдоль тел, сложенных возле телег, нахмурился, снял шелом, перекрестился с поклоном:
– Спасибо вам, други, за доблесть вашу. Покойтесь с миром. Как вернемся – за всех и каждого службу закажу. За святое дело живот свой сложили, за землю русскую, за отчину нашу, за веру истинную. Пахом, раненых много?
– У Глеба стрела в ногу попала, батюшка Василий Ярославович, да Шамше, похоже, пару ребер сломали. Дохает постоянно, каждый раз от боли вскрикивает. Кольчугу, поганые, видать, не прорубили, но приложили изрядно.
– Ну хоть вы при мне остались, и то ладно. Шамшу с Глебом на возке в усадьбу отправьте, когда погибших сложите. Земля тут наша, ляхов бояться ни к чему – доедут. Ан накрошили вы схизматиков изрядно… Как же удалось?
– Новик все придумал, – кивнул на Зверева дядька. – Стены мы расставили. Вроде города маленького, гуляющего получилось. А как ляхи поскакали – мы в этом гуляй-городе укрылись, с пищалей по ним палили, да тех, кто прорваться смог, там рубили. Сам знаешь, боярин. В городе – оно обороняться сподручнее выходит. Вот мы и оборонились.
– Вот оно, значит, как ты замыслил, сын, – прошел вокруг единственного устоявшего щита Василий Ярославович. – Вот они какие, твои танки. Гуляющий город, стало быть, придумал. Хитро…
– Боюсь только, отец, порох мы весь спалили, – развел руками Андрей. – В Москве, сам помнишь, ты токмо один мешочек, на пробу, купить решился. А тут сегодня такая рубка завязалась, что мы этот мешок почти до конца и вычерпали.