Да и кто? Представить отца с ложечкой было так же невероятно,
как Тайсона в балетной пачке. Отогнав мрачные мысли, я с удобством
устроилась на двух подушках, заботливо подложенных парнем. Тем
временем, Илья расположился рядом на стуле с чашкой, от которой шел
ароматный парок, вызвавший у меня определенный гастрономический
интерес.
- Давай, моя хорошая. За маму, ам, - первая ложка приблизилась к
моим губам, вызвав беззвучный смех.
- А теперь за папу, ам, - вторая порция потрясающе вкусного
куриного бульона оказалась у меня во рту. Мммм, объедение. Несмотря
на самочувствие, я получала искреннее удовольствие от этой нехитрой
еды.
Таким образом, я съела еще ложек двадцать, осилив больше
половины содержимого. Сытый желудок потянул веки вниз, предлагая
прилечь. У меня отобрали вторую подушку, поправили на мне одеяло и
споили очередную дозу лекарств. На этот раз я не
сопротивлялась.
- Только не говори, что ты сам еще и бульон варил, - прошептала
я, поворачиваясь на бок и стараясь не уснуть в ту же секунду.
- Ты не поверишь, сколько у меня еще скрытых талантов, -
улыбнулся Илья, отводя прядку волос с моего лица и проводя пальцами
по щеке.
Я представила как, наверное, ужасно смотрюсь со стороны –
лохматая, раскрасневшаяся от болезни и еды, не накрашенная. Жуть,
такое ночью приснится – не отмахнешься. А Илья ничего, даже не
шарахается. Удивительно устойчивая нервная система у человека.
- Тогда имей в виду, как только я выздоровею, сразу идем в ЗАГС.
Такое сокровище встречается раз в жизни. Впору в красную книгу
заносить, как особо редкий вид. «Мужчина настоящий, заботливый»
называется.
Парень тихо рассмеялся, выходя из комнаты.
- Согласен. Смотри, не передумай, - услышала я уже на грани сна.
Или показалось?
Сновидения проносились ярким калейдоскопом, беспокоя отрывочными
сюжетами, никак не приходящими к логичному завершению. Я беспокойно
ворочалась, пытаясь вникнуть, задержать их. Меня беспокоило смутное
понимание, что упускаю что-то важное, что-то, что я забыла и никак
не могу вспомнить.
Вот жаркое лето. Я иду вприпрыжку, держа за руку папу и маму, по
парку, направляясь к колесу обозрения. Мне совсем не страшно,
только мама крепче прижимает меня к себе, когда мы поднимаемся на
самый верх. Папа улыбается, глядя на маму и меня, и обещает купить
нам всем мороженое.