Ленка забегала каждый день, внимательно меня ощупывая,
осматривая и измеряя температуру. Затем созванивалась с родителями
и отчитывалась, корректируя мое лечение. Потом обязательно надо
будет навестить их с тортиком и поблагодарить. Удивительно, что
чужим людям до меня было больше дела, чем собственному отцу. Он за
эти дни не позвонил ни разу.
В это утро я проснулась от солнечных лучей, падающих на лицо. На
удивление меня ничего не беспокоило, горло чувствовало себя
превосходно, и только легкая слабость напоминала о перенесенной
болезни. Я с удовольствием потянулась и села, погружая стопы в
мягкие тапочки. Безумно хотелось в душ.
В квартире было тихо, моему уединению никто не должен был
помешать. Я тихонько прокралась в коридор и юркнула в ванную
комнату. Квартира у парней была трехкомнатная, поэтому мне
досталась отдельная комната, а Илья потеснил Дениса. Впрочем, меня
клятвенно заверили, что неудобств никто не испытывает и даже рады
моему присутствию.
И сейчас я очень не хотела опять кого-либо беспокоить.
Достаточно того, что последние три дня вокруг меня танцы с бубнами
по малейшему чиху начинались.
Скинув с себя отвратительно несвежую одежду, не смогла сдержать
стона невероятного удовольствия, ощутив упругие горячие струи воды
на коже. На полочке в углу я обнаружила несколько бутылочек, каждую
из которой открыла и понюхала.
Гель и шампунь Ильи узнала мгновенно, с минуту просто простояв,
наслаждаясь запахом. Затем, проигнорировав мыло, которым собиралась
воспользоваться изначально, я с каким-то озорством, выдавила гель
на руки, с удовольствием ощущая теперь этот запах на себе. Недолго
думая, вымыла и волосы шампунем Ильи. Думаю, что парень простит эту
мою легкую блажь. А потом надо будет сходить и купить себе свое. Но
это потом.
Вдоволь нанежившись под душем, я выключила воду и застыла на
месте. Вот дура! Так хотела помыться, что совершенно забыла про
полотенце и сменную одежду.
Твою ж налево! Что теперь делать-то?
Ну, положим, что одежду можно натянуть и старую, хоть и очень не
хочется опять влазить в перепревшую ткань. А что делать с водой,
стекающей с тела и волос? Я в раздумьях потопталась, а затем
решительно вышла с душевой кабины и застыла во второй раз. На ручке
двери, которую по привычке забыла закрыть, висело большой голубое
полотенце. Я взяла в руки махровую ткань и поняла, что оно совсем
новое. Чувство глубокой благодарности к Илье в очередной раз
затопило меня, рискуя плеснуть через край. Где ж такие экземпляры
штампуют-то?