Эх, да что гадать! Надо просто взять
— и сделать!
— А вы меня не обманете? — на всякий
случай боязливо уточнила я и тут же рассердилась на себя за
это.
Ага, так Гейб и признается мне, если
на самом деле решил провести меня вокруг пальца!
— Зачем мне это? — вопросил Гейб. —
Даже если с тобой что-нибудь случится — это не даст моей душе
покоя. И, в любом случае, подозреваю, что возможностей Джестера
хватит на то, чтобы призвать меня к ответу даже из мира теней.
Как-то не хочется испытать на себе силу гнева главного инквизитора
Орленда.
Резонно. Но небольшой червячок
сомнений все еще продолжал глодать меня.
Эх, да ладно! Где наша не
пропадала?
— Что мне надо делать? — сухо
спросила я, отбросив колебания.
И барон Гейб заговорил, давая мне
указания.
Они, к слову, оказались несложными
для исполнения. Через несколько минут я уже сидела напротив
зеркала. По обе стороны от серебряной массивной рамы горели две
тонкие свечи. Магическую сферу я не стала зажигать. По словам
Гейба, неупокоенные души и призраки не любят колдовского пламени.
Оно слишком яркое, поэтому пугает их. В полутьме и танце теней
призракам намного легче пересекать грань между мирами.
Я прижимала к запястью правой руки
тонкое лезвие ножа для разрезания бумаги. Нет, зря я ругалась на
Джестера за то, что он подсунул мне для изучения все эти глупые
книжонки. Не будь их — наша с Гейбом задумка провалилась бы в самом
начале. В самом деле, не зубами ведь себе кожу рвать, чтобы добыть
столь необходимой крови.
Любопытно, кстати, почему все ритуалы
темной магии, а я не сомневалась, что сейчас мы собираемся заняться
как раз таким, базируются на крови? А впрочем, по-моему, я знаю
ответ. Помнится, Джестер говорил, что необходимо огромное
количество энергии, чтобы пробить брешь между двумя мирами: нашим и
теней. А кровь — это как раз квинтэссенция жизненных сил. Недаром
вампиры ее литрами потребляют.
Хм-м… Надо бы спросить у Джестера,
существуют ли они в этом мире. Если здесь есть магия — то почему бы
не быть всяким легендарным существам?
— Ну же, — прошипел за моей спиной
Гейб. — Лариса, ты что, уснула?
Я вздрогнула, осознав, что слишком
задумалась на посторонние темы. Прижала лезвие посильнее и провела
им по коже.
Как ни странно, больно не было.
Какой-то миг края пореза оставались чистыми, потом наполнились
кровью. Я послушно уставилась в зеркало, ощутив, как к горлу
подкатил ком тошноты.