Я подарила своему отражению чарующую
улыбку. Эх, хороша, чертовка, как сказал бы отец!
Пушистые длинные каштановые волосы,
скрепленные около висков несколькими заколками с крупными
жемчужными навершиями, блестящими локонами падали мне на
полуобнаженные плечи. Пухлые губы были аккуратно подведены
ярко-алым кармином. Глаза я макияжем почти не тронула. Лишь
подчеркнула угольно-черной подводкой линию роста ресниц. Ну а с
такой нежной кожей пудра мне вообще была не нужна.
Невольно вспомнились мои мытарства с
косметикой в родном мире. В последний год я не меньше получаса
проводила перед выходом на работу около зеркала, пытаясь
замаскировать круги под глазами от недостатка сна и землисто-серый
от усталости цвет кожи. Да, тридцать лет — это, увы, не
восемнадцать. А впрочем, в любом возрасте нелегко выглядеть юной
воздушной нимфой, когда вкалываешь, как проклятая, минимум по
двенадцать часов в день.
Я тряхнула головой, отогнав мысли о
тяжелом прошлом. Отступила на шаг и несколько раз повернулась около
зеркала, придирчиво изучая наряд, который выбрала для сегодняшнего
ужина.
Ярко-алое шелковое платье обнимало
меня, словно вторая кожа. Широкий черный атласный пояс подчеркивал
тонкую талию. Подол расходился несколькими клиньями. Декольте, на
мой взгляд, было даже слишком глубоким. Но ничего. Так намного
лучше.
— По-моему, слишком вызывающе, —
проскрипел за спиной до боли знакомый голос.
В отражении я заметила, как воздух
около меня замерцал, густея на глазах. Мгновение, другое — и я
увидела барона Гейба Теоля, с недавних пор своего неизменного
спутника.
Неодобрение слишком явственно было
написано на лице пожилого седовласого мужчины. Он презрительно
кривил тонкие губы и усердно хмурил кустистые брови, всем своим
видом показывая, что ему не нравится, как я выгляжу.
— Честное слово, Лариса, переоделась
бы ты, — пробурчал он. — Это не платье, а какая-то пошлятина и
безвкусица.
— Почему это? — искренне удивилась я
столь строгому и несправедливому вердикту.
— В мое время женщины не позволяли
себе такое, — фыркнул барон. — Это… Безобразие это полное! Все
прелести напоказ.
— Ох, барон, — вздохнула я лукаво. —
Видели бы вы, как одеваются женщины в моем мире. Боюсь, вас бы удар
хватил.
— А как они одеваются? — внезапно
заинтересовался Гейб. — Неужели еще более развратно?
