Я кивнул, смущенный своей бедностью, потому что Станфеусс никогда не надеялся ни на кого, кроме Станфеуссов. Тем не менее робкий и клянущий себя, я все же был благодарен толстяку за его добродушную, веселую благотворительность.
Я уже дошел до двери и открыл ее, когда он сказал:
– Погоди минутку.
Обернувшись, я обратил внимание, что он смотрит на меня не так, как вначале. Сперва он измерял меня взглядом, чтобы определить мой характер, возможности и чувство ответственности. Сейчас это был взгляд, каким участник скачек осматривает лошадь, на которую собирается поставить.
– Ты сильный юноша, – сказал он. – Хорошие бицепсы. Хорошие плечи. И двигаешься хорошо. Судя по твоему виду, ты бы смог за себя постоять в трудной ситуации.
От меня, видимо, ждали какого-нибудь ответа, поэтому я отозвался:
– Ну… в общем, да.
Мне стало любопытно, что он скажет, если я расскажу ему, что уже убил четырех гоблинов – четырех тварей со свиными рылами, собачьими клыками и змеиными языками, с кровожадными красными глазами и когтями, словно рапиры.
С минуту он молча рассматривал меня и наконец заговорил:
– Слушай, если ты найдешь общий язык с Райей, на нее ты и будешь работать. Но я хотел бы, чтобы завтра ты выполнил необычную работенку для меня. Вряд ли там будет серьезная заварушка, хотя опасность есть. Неприятности поодиночке не ходят, и на них желательно иметь хороший кулак. Правда, я думаю, что тебе просто придется стоять поблизости с устрашающим видом.
– Как пожелаешь, – ответил я.
– Даже не спросишь, что за работа?
– Это ты можешь объяснить и завтра.
– Ты не хочешь даже иметь возможность отказаться?
– Нет.
– Это связано с определенным риском.
Я поднял руку, в которой были зажаты четыре доллара:
– Ты купил рискового парня.
– Дешево же ты продаешься.
– Меня купили не четыре доллара, Студень. Меня купила доброта.
От этого комплимента ему стало не по себе.
– Выметайся отсюда к черту, лопай свой завтрак и ступай зарабатывать на жизнь. Нам тут бездельников не надо.
Чувствуя себя лучше, чем когда-либо за последние месяцы, я вышел в передний офис. Дули Монета сказал, что я могу оставить свое барахло у него, пока они не подыщут мне место в трейлере. Затем я отправился в забегаловку Сэма Трайзера, чтобы взять что-нибудь поесть. Такие местечки здесь именовали забегаловками, или пробегаловками, потому что там не было мест, чтобы сидеть – приходилось хватать еду и жевать на ходу. Я купил две превосходные сосиски с соусом чили, жареной картошки, ванильный коктейль и направился к аллее.