«И нет нам покоя – гори, но живи…»
- Настя, отдохни! – выбил вслух, завязывая мешок.
- О-ох… – скривилась сестричка, хватаясь за поясницу, и сказала
жалобно: – Лучше бы мы днюху твою отмечали!
- Какая днюха, чучелко? – мефистофельская ухмылка изломила мои
губы. - «Наполеона» ж нету.
- За два дня слопали! – рассмеялась Настя. Тут треснул сучок,
сгорая в костре, и она всполошилась: - Так, борщик переварится!
- Всё под контролем, - заверил я, снимая крышку с подкопченного
котелка. – Фасолька доходит, сейчас мы капусточки… И картошечки… -
смахнув с изрезанной разделочной доски ингредиенты, решительно
объявил: - У меня перерыв!
- «Новости» опять? – сестренка упруго потянулась, и я отвел
глаза.
- А як же! – иногда в моей речи тоже проскальзывал суржик.
Летний «теремок» мы сколотили с краю участка, под раскидистой
шелковицей – обшили досками и выкрасили зеленой краской, как домик
Карлсона.
Потопав по гулкому крылечку, чтобы стряхнуть грязь, налипшую на
ботинки, я прошел в единственную комнату. Дачный стандарт: между
дверью и запрещенной печкой важно расплылся пухлый диван; к стене
без сил привалился старый покосившийся шкаф, а скромный столик,
застеленный клеенкой с подпалинами, жался к окну. Из бэушного
интерьера выбивался стильный комбайн «Беларусь» - сверху
проигрыватель, снизу черно-белый телик и приемник сбоку.
Лишь только я включил это чудо техники, как трансформатор злобно
загудел – рука сама метнулась, подкрутила черную эбонитовую ручку,
выводя вздрагивавшую стрелку на безопасные 220.
Разогревшись, телерадиола заговорила проникновенным голосом
Игоря Кириллова:
- …Рассматривая проблемы социалистической интеграции на
вчерашнем заседании Комитета СЭВ по реформам, товарищ Эрих Хонеккер
заявил, что до сих пор игнорируется такой важный резерв повышения
экономической эффективности, как международное разделение труда. А
ведь ГДР за годы народной власти достигла впечатляющих успехов в
развитии машиностроения. Достаточно вспомнить, что еще в пятьдесят
восьмом году Дрезденский авиационный завод выпустил турбореактивный
«Бааде-152», пассажирский самолет собственной конструкции…
На экране Хонеккер, блестя залысинами, вдохновенно вещал с
трибуны. Пожалуй, лидер ГДР, да еще Густав Гусак, выбившийся в
президенты Чехословакии, прониклись идеей «Восточного Общего рынка»
сильнее Брежнева с Косыгиным. Хотя не так уж все просто.