— Вот и спросить бы у этого
информатора мохнатого, — немного сварливо за моей спиной высказался
отец Автандил, — чьи это следы? Кто убёг-то? И куда?
— Кончили сначала всех своих
информаторов, — тут же сцепился с нимДалин. — а
домовые отвечай, да? Не выйдет! Только с нашего
разрешения!
— Вряд ли выгорит, — покачал головой
и я, — они тогда попрятались в испуге, на самых нижних этажах. Ушки-глазки закрыли,
и... Но на всякий случай напомню, если ты до своих добежишь с этой
замечательной идеей, что домовых обижать прямо запрещаю, понятно? И
не дай бог пожалуются, или я сам замечу чего, мало вам не
покажется!
Монах примирительно чего-тоугукнул, не став настаивать на своём, умный был мужик, зря
я с ним так, но напомнить всё же было необходимо. Лишним не
будет.
— Хорош топтаться, —
прицепилсяДалинуже и ко мне. — Давай начинай, у меня
батарейки в фонарике не вечные.
Вновь подступившись к тайному
проходу, я строго напомнил себе, что я самый настоящий маг теперь, хоть и не такой,
как все, а значит, это и есть мои прямые обязанности. Отстранившись
от мешающих мне гнома с монахом, я немного закрыл для себя мир
материальный, потянувшись к тому, другому, такому удивительному и
странному.
Приглушённо отошли на второй план
все запахи и звуки, исчезла тихая боль в печени, ушли усталость и
лёгкий голод. Все желания мои и вопросы отменились, я как будто бы
настраивалсяна приём, как это
делают маги-связисты на своих ключ-камнях. Стремление слушать этот
мир стало основным, и мне ответили. Сначала не очень чувствительно,
но потом всё сильнее и сильнее, хотя, конечно, до моего недавнего
состояния в камере было очень далеко.
— Здравствуй, — как бы прошептал я
высеченному в скале изображению двери, — ты чего тут?
Но амулет, заключенный в стену,
молча и устало игнорировал меня.
— Ладно, — уже вслух сказал я себе и
ему. — Мы пойдём другим путём.
И стал рассматривать все линии,
надписи и руны в его схеме. Довольно быстро я понял, что эта самая
усталость, которая так поразила ЕршаПотапычаи меня,
не имела к самому амулету никакого отношения. Амулеты не устают,
разума и души в них нет, исключая те немногие, что вышли из-под рук
самых сильных мастеров. Например, вот как та самая змейка-ящерка,
что сидит сейчас у меня на запястье.
Просто я и атаман домовых так
воспринимали состояние этого самого прохода, вот и всё. И
немудрено, идея закрыть от посторонних глаз тайную