— Вход в подземелье Древних! Был! —
сообщил мне всё тот же, наконец-то уже откашлявшийся, голос. — А
сейчас там что-то вроде лаборатории, там на нас амулеты проверяли!
А здесь караулка да тюрьма для магов, два в одном!
— Опять тюрьма, — скривился Далин. —
Не могут без неё! Им волю дай, они её и на небесах смастерят. —
Потом спохватился и ударил рукояткой револьвера по двери, — Да тихо
ты, рожа! Отвлекаешь специалиста от работы!
— Я ведь, гном, выйду, — задумчиво
ответил ему голос. — Чтобы спасибо тебе сказать. Прямо в твои
мутные глазоньки сказать.
— Выйдешь, — радостно стал с ним
собачиться Далин. — Когда я дверь открою, тогда и выйдешь, не
раньше, понял? А пока сиди. И тихо мне чтоб!
Но я уже их не слушал, а подошёл к
телам вплотную, осматривая их
магически вдоль и поперёк. Лопухнуться и пропустить что-нибудь
вредное мне сейчас очень не хотелось бы. Потом гном пробьёт тела на
ценное и полезное, да и то, если будет охота возиться, у него глаз
намётан, а у меня другая задача.
То, что оба тела принадлежали
монахам в чинах, понятно было и без лишних слов. То есть такие
жедородные, волосато-бородатые
и со здоровенными золотыми цепями на шеях, как и те двое, что
пришли во главе команды управления благочиния Лару похищать.
Братья-близнецы, ей-богу. Наколок на кистях рук не было, то есть не
из новообращённых, а старая гвардия.
Первому моя пуля вошла прямо между
глаз, я при всём желании так попасть бы не смог. Спасибо ей.
Невольно поискал её магическим взглядом у дальней стены
коридора,но нашёл лишь
несколько смятых кусочков металла, что остались от неё самой и её
подружек. Жизни в них уже не было, ощущалосьлишьостаточное
чувство радости и победы. А сами духи, видимо, ушли куда-то,
выполнив своё предназначение, но так даже и к лучшему.
Я без всякой брезгливости
посдёргивал с этого монаха цепи и амулеты, не погнушался проверить и карманы, заглянуть за
пазуху, проверить рукава, штанины и сапоги, и даже заглянул под
рясу, нет ли чего магического. Деньги и документы брать не стал,
это гномова забота, а вот со вторым монахом вышло куда сложнее
.
Одна пуля так же вошла ему точно
между глаз, аккуратно прошив голову, как из винтовки, зато вот
вторая натворила дел.
Действительно, было похоже на работу парового молота, ударившего
облачённого саном вертухая прямо в середину груди. Монаха
переломало всего, он неприятно скрипел осколками костей, когда я
его шевелил, а уж кровь выступила отовсюду, откуда только
можно.