Стараясь не перепачкаться, но и
ничего при этом не пропустить, я тщательно обыскал злодея, и
насобирал много чего. Все амулеты и цепи я вешал себе на левое
запястье, и вскоре напоминал сам себе цыгана на ярмарке, продающего
всякую дорогую на вид бижутерию.
Наконец я со вздохом выпрямился, ещё
раз оглядел безоружных,что удивительно, монахов, и развернулся
в сторону караулки, из которой они и выскочили. Помещение и правду
было древним, я такие уже видел, а вот вся обстановка и мебель
новой. То есть не новой, была она потрёпанной и обшарпанной, просто
из нашего времени.
И, пока я ковырялся, пытаясь найти
то, чего не прятал, Далин припахал к работе безмолвствующего до сей
поры отца Автандила.
— Беги давай обратно, здесь ты уже
нафиг не нужен, — не принимая возражений и ничего не слушая в
ответ, напутствовал он его. —
Там позовёшь наших, через Ерша Потапыча, понял? Потом можешь звать
кого захочешь, но сначала наших, понял? И запомни, друг, если сюда
прибегут только монахи, я их не пущу. Стрелять буду, но не пущу.
Сочту это вражеской вылазкой, понял?
Пытавшийся возразить что-либо отец
Автандил только молча кивнул, а потом невольно усмехнулся, отдавая
должное гному.
— Ну а раз понял, — развернул его
Далин за плечи лицом к выходу и слегка подтолкнул. — То в добрый
путь!
Монах действительно прибавил ходу и
заторопился, ещё раз не в шутку напомнив себе о смирении, я это
почувствовал.
— Грозен ты, гноме, как я погляжу, —
насмешливо прокомментировал всё тот же голос из-за
двери.
— Да заткнёшься ты там или нет? — и
Далин задвинул заслонку на смотровом глазке двери. — Мешаешь
спасательной операции! Тёма, ты долго?
— Всё, в принципе, — я вышел из
караулки в коридор. — Амулеты с монахов снял, а в помещениях ничего
такого и не было. Обогреватели только магические, да
светильники.
— Прячь амулеты, — распоряжался
Далин, входя во вкус и предвкушая спасение недовольных, — будем
этих вынимать.
Я без слов извлёк всю силу из
амулетов, сказав спасибо змейке на запястье уже второй раз за
сегодня, да и сгрузил их Далину в сумку. Теперь они ничем от
базарной бижутерии не отличались. Хотя чего это я — золотые же, без
обману.
— От двери отойдите, пожалуйста, —
держа в руках найденные у одного монаха ключи, на всякий случай
потребовал я, хотя открывалась она наружу, и прислушался.