Узким переулочком я сквозанул к Арбату, будто смыкая город с
деревней. После хлопотливой суеты проспекта Калинина, переход к
провинциальной неспешности утешал контрастом. В нарядной толпе не
чувствовалось буднего напора – люди скорее проминались, чем спешили
по делам.
Поозиравшись, я недоверчиво оглядел громадный «Дом с рыцарями»,
похожий на замок то ли в псевдоготическом, то ли в неоготическом
стиле.
«Это здесь, что ли, мое ПМЖ?» - шмыгнула боязливая мыслишка. Я
торопливо сверился с паспортом. Вроде все правильно – «Москва, ул.
Арбат, д. 35».
С самым независимым видом я вошел в парадное.
Подъезд до сих пор хранил дореволюционное роскошество –
мраморные лестницы и зеркала, фрески на потолках и витражи в окнах,
дубовые перила да литые решетки. Классика!
Лифт работал, подняв меня на четвертый этаж. Потертая дверь
квартиры напоминала дряхлую княгинюшку, вынужденную
переквалифицироваться в пролетарку, но сохранившую старорежимные
ухватки. Я отпер дверь своим ключом, ожидая скрипа, но не дождался
– массивная створка открылась без шума, дозволяя войти.
«Кто, кто в теремочке живет? Кто, кто в невысоком живет?»
В огромной коммуналке стояла храмовая тишина, которой я
обрадовался – соседи еще на работе. Прямо передо мной пролегал
темноватый коридор. Пол был выложен наборным паркетом, высоченный
потолок украшен лепным декором, а стены мазаны тяжелой зеленой
краской.
И пять дверей «на выбор». Спрашивается: какая моя? Нервничая, я
стал совать ключ во все скважины. Подошел он лишь к филенчатой, не
крашенной и захватанной двери, рядом с которой бурчал округлый,
словно надутый холодильник «Саратов».
Торопясь, я переступил порог комнаты три на четыре, с
недосягаемым потолком. Прикрыл дверь за собой - и отчетливо
выдохнул. Я в домике!
Ничего особенного: диван и комод с телевизором, черно-белым
«Горизонтом», массивный шкаф на основательных ножках-«копытах»,
письменный стол у окна и пара легких венских стульев. Холостяцкий
стандарт, а бонусом шла грязь. И вонь.
- Развел срач…
Первым делом я забрался на широкий удобный подоконник, с тенью
боязни глянул за окно, во двор-колодец, и дотянулся до форточки,
отмахивая сероватый тюль. Свежий воздух потек вниз, мешаясь с
теплым, что струился над батареей, а мне пришла в голову
замечательная идея: совместить генеральную уборку с обыском. Надо
же знать, кто я такой!