Прошу Виталика дать мне стакан,
наливаю вина и даю девчонке. Я специально не заговариваю с ней. Не
пытаюсь узнать её имя, возраст и прочее. Я веду себя так, как будто
её здесь нет. Мне не всё равно, но спрашивать сейчас эту девочку
бессмысленно. Она ещё не отошла от шока, поэтому если начну
расспрашивать, то может начаться истерика. Соответственно всё
должно происходить быстро, четко и только по делу. Будет время,
поговорим.
Сначала девочка мотала головой, но
мне пришлось объяснить, что здесь командир я и она либо с нами,
либо сама. Если сама, то сняла мундир и пошла на хер отсюда, а нам
некогда с тобой возиться. Я понимаю, что это жёстко, даже жестоко,
но мне надо от неё полное послушание. Это потом я буду жалеть эту
девочку, и искать её родственников, а сейчас надо понять, как
выжить. Так что три стакана слабенького вина она осилила. Я тоже
приложился, из горла, а Виталик добил.
Точно «Зафутболенный» язык понимает,
прислушивается гадёныш. Отведя Виталика в сторону, быстренько рисую
картину, как вижу, не забывая про «Зафутболенного». Поэтому берём
немцев и раскладываем отдельно мордами вниз, что бы были видны
руки, потом беру бинокль, накидываю разгрузку, хватаю ППД и бегу по
опушке к дороге.
Самая правдивая информация это та,
которую ты получил сам. Остановился метров за двести от шоссе и
принялся высматривать обстановку. На дороге обычная движуха, машины
небольшими колоннами и по одной, и огромная колонна пехоты,
почему-то пешедралом и с телегами. Ни комитета по встрече, ни
зрителей, ни напарников «Правильных». Ну да их скоро будет трое,
причём обязательно будет. Всего ничего с ними общаюсь, а уже жалею,
что живыми взял, но взять языка, это у меня рефлекс, вбитый на
уровне подсознания.
Наблюдаю минут десять и скачу
обратно. Ничего нового, кроме десятка велосипедистов с винтовками,
шустрой стайкой проехавших мимо. Вообще заметил винтовки основное
оружие. Автоматы только сейчас попались, зато единых пулемётов,
достаточно много. MG-34 хорошая машинка, и закреплена на коляске на
жёстком поворотном вертлюге.
На стоянке идиллия. Виталик
разговорил девочку, сидят чуть в сторонке, воркуют. Даром что ли я
её поил? Виталик должен был ей ещё треть стакана коньяка накатить,
ибо командир приказал, и покормить слегка, открытые банки с
консервами у нас остались, не пропадать же добру. Им ещё
«Правильного» раздевать, пока не закоченел, и ей его мундир
одевать, а на трезвую может и сломаться.