Не зверь же я. Своих надо беречь. У
нас же всё, как всегда, я – злобный командир, а Виталя – добрый
подчинённый. Мы этим приёмом и на стройке пользовались. Я поэтому и
фрицев пинаю в одно лицо. Надо что бы Виталик был добрым, а
пинающий связанного пленного, добрым быть не может по определению.
Местные девочки и мальчики так воспитаны.
Мне-то лично всё равно. Если
понадобится для дела, я «Эмбриона» и «Зафутболенного» забью ногами
или прикладом автомата до смерти, а «Правильного» убью ещё раз,
каким-нибудь заковыристым способом. Но только если надо для дела. Я
не зверь – ничего личного. Ненависти к немцам у меня нет и в
помине, но война к личным качествам отдельных людей никакого
отношения не имеет. Есть только чёткое разграничение: ты и
враг.
Точно «Зафутболенный» язык понимает,
вон, как уши в трубочку вытянулись, и голову в сторону Виталика с
девочкой повернул. А повернулся то он как удобно. Пока я гулял,
этот шустрый немец развернулся на один бок и принялся крутить
кистями, пытаясь освободиться от ремня. Ну, сейчас ты у меня
получишь! Проходя мимо, влепил ему с ноги в бочину. Исключительно
профилактически, чтобы не расслаблялся.
Никакого садизма или издевательств.
Обычное психологическое давление и обязательное физическое.
«Зафутболенного» аж подкинуло, совсем он пинка не ожидал. Когда
необходимо я умею ходить совершенно бесшумно. Там, где я провёл
некоторую часть своей жизни, это был один из элементов выживания.
Яростно обернувшемуся «Зафутболенному», я по-дружески улыбнулся. От
таких улыбок люди в штаны накладывают, но ему некуда накладывать.
Он, как и «Эмбрион» голый. Это тоже элемент психологического
воздействия. Голый человек очень неуютно себя чувствует.
Ещё раз, осклабившись и дружески
кивнув звереющему немцу, я тут же резко ударил ещё раз, носком
ботинка по нерву на руке. Такое уметь надо, этому в школе не учат.
Это чтобы ты, гадёныш, место своё не забывал, а будешь неправильно
смотреть, ещё раз по башке получишь.
Хорошая штука этот берёзовый кляп!
Жаль только не сосновый или еловый, он неприятней, смола всё же, да
и кора немного отличается. Ничего, ещё не вечер. Будешь себя плохо
вести я тебя, падаль, за то поле с убитыми беженцами, прямо здесь
освежую, у меня как раз настроение подходящее. Кстати, о вечере.
Подойдя к своим, тихонько опустился рядом. Застал только концовку
рассказа, но и её мне хватило, хотя ничего необычного я не услышал.
Правда планы придётся менять, психологическая накачка Виталику уже
не нужна. Ну да ничего фрицы не последние на дороге. А история?
История обычная для этой войны.