Дверь обнаружилась почти посередине
выкопанной нами щели. Немного смещенная в сторону карьера, она
представляла собой почти квадратный лаз, заколоченный сбитой из
толстых досок крышкой, совершенно без видимых глазу, петель. Потом
топором, монтировкой и с помощью неизменной матери попытались
отковырять эту крышку. И тут нас ждал жесточайший облом. Мало того,
что брёвна стены были плотно подогнаны и просмолены, они были
прихвачены толстыми строительными скобами, скрепляющими брёвна.
Вернее, сначала пробиты этими скобами, а потом густо замазаны
смолевым варом, или как там называется эта густая чёрная дрянь,
которой шпалы деревянные покрывают. А сама крышка лаза оказалась
прибита здоровенными гвоздями, судя по шляпкам двухсотыми и
опять-таки обмазаны этим варом.
Сказать, что мы задолбались с
Виталиком, это не сказать ничего. Провозившись пару часов и оторвав
пяток скоб, Виталик сходил в машину за бензопилой. С техникой дело
пошло быстрее и ещё через сорок минут проём, мы всё же проковыряли.
Хорошо ещё никто не догадался пробить этими скобами изнутри. Без
особенных затей Виталик прорезал саму крышку, она всё же была
потоньше, чем почти капитальная стена. Помещение оказалось
небольшим, почти квадратным, абсолютно пустым и, самое забавное, с
двумя заколоченными дверями, ведущими в недра блиндажа, этакий
предбанник три на семь метров. Был в нём лишь небольшой столик,
сколоченный из толстенных досок, да тройка сосновых чурбаков,
по-видимому, заменяющих табуреты.
За строительными работами мы не
заметили, что на улице собирается вечер. Отчего изучение блиндажа
оставили на утро, а сами решили притащить сюда газовую плитку и
разбить палатку. В общем, в три захода, мы притащили и продукты, и
воду, и плитку, и газовый баллон, и кучу всяческих мелочей
составляющих немудрёный быт вечных путешественников. Пока Виталик
готовил фирменные шланги с мясом, а в просторечье макароны
по-флотски, я дошёл ещё раз до машины, ибо оставлять в ней все три
травмата и помповик было в корне неправильно. Да и неизменный
чеснок с луком, обычная и ежедневная Виталькина еда, оставались
пока в машине в овощном пакете вместе с огурцами. Помидоры мы с
ним, по странному стечению обстоятельств, на дух не переносили.
Да я знаю, что три травмата это
перебор, так как у человека только две руки. Мне рассказывали эту
сказку на уроке анатомии в школе, но как оказалось несколько
позднее, а если точнее на войне, у человека даже щупальца
отрастают, ласты и жабры, а у некоторых, особенно одарённых
индивидуумов крылья. К сожалению те, кто не готов к такому
элементарному тюнингу, остаются вечно молодыми. Подумав секунду, я,
всё же, вытащил из машины здоровенный рюкзак выживальщика, в
котором лежали, в том числе, и моя скромная автомобильная аптечка,
неизбежно сопровождающая меня в поездках по стране, а то
понадобится какая-нибудь мелочь и придётся тащиться ночью в машину,
сшибая сосны маломерки. Впрочем, медицину я выгреб всю что была, а
это ещё один нехилый баул. Отчего припёрся к палатке нагруженный
как маленький ослик.