После занятий он пропотел как конь на марше и с удовольствием
погрузился в кадушку с горячей водой. Воду согрела Молли, жена
Похлебкина, а в кадушку ее натаскали Бабочка и Хохотушка.
Приведя себя в порядок, он прошел в общий зал. Здесь было шумно.
Илья привык к подобной атмосфере. Ему нравился оживленный говор и
веселье, нравилось, когда все вокруг жили полной жизнью. Утром все
выглядели сонными и недовольными. Но сейчас, разогнав кровь и успев
основательно проголодаться, воины в шутку переругивались.
— Будешь в следующий раз так наседать, я срублю твою Петушиную
Голову, — грозился Годфри Хорп.
— Что? Мою голову? Скажи спасибо, что я нынче встал не с той
ноги и позволил тебе лишнего, — дружелюбно огрызнулся Хэрстон. И
хотя они были ровесниками, с серьезным видом добавил. — Ты еще
мамкину сиську сосал, когда я уже подвиги начал совершать.
— Подвиги? Какие, а? То, что ты как мерин, марал пеленки, не
считается.
В открытую дверь было видно, как Костлявый Робб, Джейсон, Доб
Три Раза, Пакстер и остальные гвардейцы из числа незнатных с
хохотом поливали друг друга водой из ведер.
Но тут пришел слуга от Джона Аррена и с поклоном пригласил Ренли
Баратеона на заседание Малого Совета.
— А, что б его! — Илья невольно ругнулся, что не успел
перекусить. Аппетит у него всегда был на высоте, особенно после
таких занятий. Он бы с удовольствием умял бутерброд с кровяной
колбасой или половину холодного цыпленка с душистым молоком. Но
заставлять Совет ждать, особенно в самый первый раз, выглядело
невежливым. — Ладно, идем. Рыжий, ты со мной, вдруг понадобишься.
Фелл, выдели мне кого-нибудь для представительности. Мертвая Голова
подойдет в самый раз, коль он сегодня такой веселый. Остальным не
расслабляться. Вино не щупать, девок не пить! Или наоборот? В
общем, вы поняли.
Под хохот гвардейцев в сопровождении Коннингтона и дожевывающего
на ходу кусок Годфри Хорпа он отправился в зал Малого Совета. Тот
находился не в Твердыне Мейегора, а недалеко от Кухонного замка, в
отдельном строении, примыкающем к крепостной стене.
Слуга привел его к широким дверям. На них были вырезаны узоры в
виде цветов и запутавшихся среди них птиц. Глубоко вздохнув, Илья
взялся за начищенные до блеска бронзовые ручки и с силой потянул их
на себя.
* * *
Барристан Селми по прозвищу Отважный, высокий пожилой мужчина с
седыми волосами и бледно-голубыми глазами, был облачен в светлые
чешуйчатые доспехи и ниспадающий до пола белоснежный плащ. По
давней привычке, правую руку он держал на рукояти меча. Слева висел
кинжал.