— Господа желают перекусить, — Илья не особо боялся, что его
распознают. Одежда на них с Феллом была хоть и добротная, но весьма
простая. Шляп они не снимали. К тому же он наклеил усы — в
Вестеросе такие вещи знали. Да и лицо намазал специальной краской.
Теперь оно казалось смуглым, как у дорнийца, и обветренным. — Вина
и мяса. И стол вытри, — он положил на ноготь большого пальца
серебряного оленя и щелчком подкинул его в воздух.
— Все сделаю, — толстяк поймал монету, по-простецки обтер
столешницу рукавом и убежал.
Он и правда, обернулся быстро. И еду принес, и глиняный кувшин с
вином поставил. Есть и пить особо не хотелось, но сидеть за пустым
столиком значило привлекать ненужное внимание.
Фелл лениво ковырнул двузубой вилкой в тарелке с рагу, насадил
кусочек, понюхал и принялся осторожно жевать.
— На человечину не похоже, тетка их подкурятина, — заверил он с
совершенно серьезным видом.
Илья сделал глоток вина, которое оказалось не настолько плохим,
как он первоначально думал. Откинувшись назад, так, что на лицо и
плечи упала густая тень, он прислушался.
В зале стоял непрекращающийся гомон. Чем-то он напоминал
бесконечное шуршание волн, накатывающихся на скалы Штормового
Предела в погожий солнечный денек.
Справа обсуждали прошедший турнир и то, как ловко милорд
Баратеон уронил на землю Джейме Ланнистера.
— А я целого дракона на нем проиграл, — жаловался кто-то. — Вот
же сука, кто ж знал, что Цареубийца даст слабину.
— Да плевать мне на твоего ебыря. Сказал, что со мной уйдешь,
значит уйдешь, — чуть дальше мужик тискал на коленях полуголую
девицу. Судя по ее пьяному хихиканью, она порядочно окосела.
— Не, бродяги, на «Нефритовой красотке» я ходить не буду, —
возбужденно объяснял один из матросиков своим товарищам. Они были
пьяные, загорелые и сплошь покрытые разводами татуировок. Якоря,
сисястые русалки, сети, черепа, песочные часы, розы ветров и
осьминоги — чего только не было набито у них на плечах, груди и
руках. — Капитан у них с удачей разошелся, как в море корабли.
Печенкой чую, такими галсами он скоро в дно упрется. И нас за собой
утянет.
— Верно, Акула, твоя правда, — поддержал его товарищ. Третий не
согласился, и они заспорили, выясняя, на какое судно наняться.
Разговоры накатывали, как порывы ветра. То сильнее, то слабее.
Чаще всего они не представляли никакой ценности, но иной раз
удавалось вычленить и полезное. Кто-то сказал, что при короле
Роберте им живется куда лучше. И что пока на Железном троне сидит
Баратеон в стране все будет хорошо. В другом месте пожаловались,
что Золотые Плащи как брали, так и берут, и что «Бесвика, кума
маво, ободрали как липку». Илья заинтересовался — разговор шел о
его подчиненных. Но вслушаться ему не дали.