Орландо встал над кроватью, подхватив катану, постоял несколько
секунд, вслушиваясь в кашель. Есть в нём нечто тревожное, пугающее,
будто нечто внутри старика рвётся.
***
В покоях Папы Римского царит вязкий полумрак, ветер задувает в
распахнутое окно, поднимая белые занавески призрачным саваном. Его
Святейшество сидит в кресле, подперев голову кулаком левой руки, а
в правой покачивает бокал с вином. Тень скрывает лицо и грудь, а
свет масляной лампы искрится на золочёной каёмке рукавов халата.
Дверь за спиной отворилась и двое гвардейцев с поклоном пропустили
тощую фигуру с жутковато длинными руками. Гаспар дождался, пока
дверь закроется и опустился на одно колено, склонив голову и уперев
кулак в пол.
— Вы хотели меня видеть, Ваша Святость?
— Посол был крайне огорчён сегодня. — Сказал понтифик, голос у
него мягкий и тревожно безэмоциональный.
— Вас это огорчило? Прошу прощения, просто случился занятный
случай по пути через город.
— Огорчило? Нет, с каких меня интересует самочувствие грязных
безбожников и дикарей? Скорее заинтересовало. Участника делегации
покалечил бродяга, а ты просто стоял и смотрел? На тебя не
похоже.
— Это был занятный бродяга.
— О, чем же он так тебя заинтриговал? Хороший мечник?
— Превосходный и он, скорее всего, ученик Серкано де Креспо.
Бокал в руке Папы дрогнул и застыл, понтифик медленно встал. Полы
халата разошлись, открыв живот и грудь с зияющей раной, чуть левее
от центра, ровно над сердцем.
— Ты... уверен?
— Специфичная техника, Господин. Сомневаюсь, что бродяга мог
овладеть ею самостоятельно, в таком юном возрасте.
Наместник Бога на земле сделал глоток, лицо так и осталось в
густой тени, только замерцали красным зрачки. Рана запульсировала и
по мраморной коже побежала алая струйка.
— Убей. Принеси мне его труп, если он уже мёртв! Я хочу голову,
этой проклятой твари!
Гаспар склонил голову сильнее, пряча улыбку.
— Как пожелаете.
Скворци сощурился, разглядывая катану, выдвинул клинок на
полтора пальца. За годы прошедшие с первого знакомства он стал ещё
меньше, у Орландо сложилось впечатление, что скупщик превращается в
сказочного дворфа. На упитанном лице поблёскивают сапфировые очки,
отражая свет, пробивающийся через щель в ставнях. Подвал пропах
сыром и книжной пылью, в коридоре на стульчике дремлет темнокожий
гигант, голый по пояс и с белоснежным тюрбаном. В кабинет доносится
трубный храп и причмокивания, кажется, Абдулу снится нечто
приятное.