Разговор сразу сошёл на нет. Холмы
остались позади, дорога нырнула в низину, и с обеих сторон к
обочинам подступила тайга. Сознание оставалось ясным, только
навалилась непонятная апатия. Жарило просто немилосердно, но пить
не хотелось, и как-то незаметно я задремал.
Очнулся, когда солнце принялось
светить в лицо. Теперь грузовик вновь мчал по степи с редкими
пятнами зелени, и уже ничего не напоминало о непролазной тайге.
Ландшафт менялся как-то слишком стремительно — едва ли пребывал в
забытье дольше пятнадцати минут.
Я попытался припомнить курс геометрии
и высчитать протяжённость первого, самого длинного витка, но в
итоге сбился и точного результата не получил, понял только, что
речь идёт примерно о восьмидесяти километрах.
О-хо-хо… Полтора часа на жёсткой
лавке под палящим солнцем — это и без всякого резонанса сущая
пытка!
Впереди замаячила пыльная полоса
Западного луча, и старший санитар взглянул на часы.
— Ну что, детишки, готовы ко второй
завесе?
Мелькнул столб с цифрой два,
автомобиль пересёк радиальную дорогу, и я словно рухнул в озеро
после прыжка из гондолы зависшего в неведомой выси дирижабля.
Плашмя. Но просто уйти на дно не позволили, взяли на буксир и
потянули, да так, что трением сдирало плоть с костей.
Привыкнуть к такому было попросту
невозможно, не привык к этому и я, просто впал в какое-то странное
оцепенение. И вынырнул из него лишь к концу семнадцатого румба.
На этот раз попросил чая.
— С сахаром? Или рафинад
вприкуску?
От одной только мысли о сладком
замутило, и я замотал головой.
— Чай! Просто чай!
Остальные тоже очухались, только на
этот раз никто не стал распространяться о своих впечатлениях, ехали
молча. Как ни странно, чувствовал я себя примерно так же, как и на
северной дуге первого витка. Пусть мы и стали ближе к Эпицентру на
целый километр, никаких новых неприятных ощущений это
обстоятельство не принесло.
Но всё ещё изменится. Впереди нас
ждала третья завеса.
И я понял — не хочу. Не желаю терпеть
эту пытку и дальше, изнывая от жары и тряски на жёсткой лавке.
Только не в ситуации, когда достаточно лишь попросить, и один из
санитаров сиганёт со мной из кузова, а там уже ничто и никто не
помешает улечься на траву и наконец-то расслабиться.
Что удержало? Да уж точно не полтора
витка, оставшиеся позади, и даже не восьмидневная поездка в
плацкартном вагоне!