Причём ни про рубли, ни про золото,
ни тем более про музейные экспонаты мы ничего не знали. Они пошли
приятным, но весьма весомым бонусом, ради которого пришлось
захватывать на улицах Минска ещё четыре грузовика.
Вроде бы нелогично, что музейные
экспонаты лежали в подвале финчасти, но если вспомнить о том, что
во время Великой Отечественной Войны только в нашей стране немцы
ограбили более пятисот музеев, то всё становится на свои места. С
золотом и советскими деньгами тоже объяснимо – группа армий Центр
захватила огромное количество сбербанков и государственных
учреждений и, соответственно, бумажных денег и золота.
Кстати, часть советских денег была
повреждена или попорчена огнём. Видимо какое-то банковское
хранилище при отступлении наших войск пытались сжечь или эти купюры
были вынуты из обращения для последующего уничтожения, но
педантичные немецкие тыловики собрали и переписали и эти денежные
знаки составив подробный отчёт. Из которого мы и узнали точное
количество захваченных нами денег и ценностей.
После переписи и учёта золото и
музейные экспонаты обычно отправляются в Германию, но не сразу –
что-то бывает и в воздухе зависает, а то и до трофейных команд не
добирается. Высокопоставленные немецкие генералы мало чем
отличаются от собственных солдат, но если к рукам солдата прилипают
в основном традиционные «сало, яйки и млеко» с самогоном, то
господам генералам достаётся более ценная добыча. Так что, судя по
всему, это была обыкновенная небольшая «заначка» на «чёрный день»
генерал-фельдмаршала или, скорее всего, кого-то из его ближайшего
окружения.
Главным было доставить всё это
великолепие за линию фронта. Для чего мы и придумали этот трюк со
специальной Зондеркомандой. Просто отдельные карательные батальоны,
а уж тем более специальные Зондеркоманды вообще никому не
подчиняются кроме своего куратора в Айнзатцгруппе и посылают в
заоблачные дали даже генералов Вермахта, отговариваясь секретностью
задания. Тем более что специальные Зондеркоманды, вывозящие
культурные и материальные ценности, подчинены обычно МИДу Германии
и одновременно SS, а кураторы командиров Зондеркоманд и
Айнзатцгрупп как правило находятся в Берлине и никуда из него не
выезжают.
Обычные армейские офицеры при встрече
с колонной карателей отворачиваются, а фронтовики брезгливо
кривятся. Вот так они и на отворачивались пока «Лето» со своими
головорезами до линии фронта добирались. В партизанский край
разведгруппу осназа НКВД закинули десантными планерами, а с
немецкой и нашей техникой помогли партизаны.