Никому и в голову не могло бы прийти
проверить мешки с партийной корреспонденцией, опечатанной печатями
ленинградского городского комитета партии. Причём, у этих мешков,
помимо спецкурьера, был сопровождающий из горкома.
Никому не могло прийти кроме
подполковника НКВД Лисовского. Для него не было ничего
невозможного. Спокойно, но властно бросил: «проверить» и бойцы
вскрыли мешки, и нашли не только партийную документацию, но и
золото, драгоценности и небольшие, с ладонь, миниатюры старинных
художников, обложенных пустыми бланками горкома.
Андрей в сопровождении сотрудников
НКВД тут же уехал в городской комитет партии, а «Лис» продо́лжил
осмотр транспортного самолёта, улетавшего в Вологду. И сразу же
нашёл ещё один такой мешок, принадлежащий генерал-майору,
начальнику тылового управления, в тот же момент ставшим рядовым
отдельного штрафного батальона – в мешке лежали золотые монеты и
сто шестьдесят тысяч рублей. Невообразимые, по военным меркам,
деньги. Настя таких денег никогда не видела, посмотрела с
любопытством и забыла тут же.
С того аэродрома в этот штрафной
батальон, действительно разросшийся почти до батальона полного
численного состава, отправили двадцать два человека. «Лис» проверил
все посылки и всю почту, отправляемую из города, но занимались этим
уже не они, а следователи наркомата внутренних дел в сопровождении
группы спецназа управления спецопераций.
Группа подполковника Лисовского
уехала на фронт как всегда неожиданно и Настя вместе со всеми. Её
эвакокоманда уже работала с другим врачом, а сама Настя была
переведена в это удивительное управление отдельным приказом. Она
даже не подозревала об этом.
«Михалыч» сказал ей об этом вскользь,
как само собой разумеющееся, и добавил: «Это редкость «Кроха»!
«Лис» в свою команду ещё никого не взял. Ты первая и пока
единственная. Молодец девочка!»
Почти с самого начала все спецназовцы
называли лейтенанта Стрельцову «Крохой». Рост у лейтенанта
медицинской службы был сто пятьдесят девять сантиметров, но
работоспособности в ней было на десятерых. Даже «Лис» это как-то
отметил, сказав как бы мимоходом: «Михалыч» загони «Кроху» спать, а
то она опять на ходу уснула». Теперь это было её именем, и оно
Насте нравилось.
Сейчас «Кроха» ехала с группой «Лиса»
на фронт и крепко спала, привалившись головой к плечу «Михалыча». В
поездках они все всегда спали. Это было единственное спокойное для
их группы время.