— Плохо выглядишь, — глумливо улыбаясь, произнесла она, вызывая еще больший гнев.
— У тебя есть минута, чтобы сказать, зачем ты здесь. Время пошло.
Вышвырну ее, как дворовую шавку, собственными руками.
Она сделала шаг ко мне, заглянула в глаза и тихим голосом, от которого мурашки вдоль хребта поскакали, спросила:
— Каково оно, Руслан?
З**бись! Вслух же произнес:
— Двадцать секунд прошло. Твои загадки разгадывать не собираюсь.
— Как тебе живется... без пары?
Словно ледяной водой облили. Волк внутри тут же вскинулся, оскалил зубы.
— Проваливай!
— Не ломает от того, что все закончилось, а?..
Сука, еще как ломает! Только это мое личное дело! И какая-то косматая шалава сильно рискует, задавая такие вопросы.
— …А как тебе, осознавать, что сам — своими собственными руками — выкинул ее? Растерзал? Приятно?..
Какого хера?! Откуда эта баба знает о том, что между нами произошло?
— …Ночами нормально спится?..
Не задумываясь, метнулся к ней, схватил за ворот так, что ткань жалобно затрещала, расползаясь под моими пальцами, а она без капли страха смотрела мне в глаза, не скрывая триумфа:
— …Подыхаешь без нее, да? — выплюнула, презрительно скривив губы. — Но поверь — это еще только начало.
Встряхнул ее грубо, еле сдерживаясь, чтобы не обратиться, не показать ей, как умею терзать.
— Я не понимаю, что за игру ты затеяла, но мое терпение на исходе.
— Мне нечего терять, Бекетов. По твоей вине я уже давно не живу, а лишь влачу жалкое существование, мечтая подохнуть.
— Могу устроить запросто.
— Я готова, — пожала плечами, и я понял, что ей действительно нечего терять. Она пустая. — Ты знаешь, что такое Царецветка?..
В душе не ведал что это. И мне наср*ть. С каждой секундой зверел все больше.
— …Маленькая травка, что растет на Алтае возле ледников. Красивая, нежная, но коварная, как гремучая змея, — засунув руку в затертый карман, достала маленький пузырек с бурой жидкостью, — ни один оборотень не учует ее следов. Даже такой как ты…
Смотрел на этот пузырек, и ощущение надвигающейся катастрофы поднималось из глубины души. горячими волнами Отведенная минута давно вышла, а я так и не выгнал эту полоумную, слушал ее бред, уже понимая, что ее слова будут роковыми.
— …Твоя волчица так беспечна, когда счастлива, когда со своими подружками сидит в кафе, — бросила липкий взгляд в сторону побелевшей Наташи, — можно узнать много интересного, просто сидя за соседним столом, да и в сумку подбросить маячок не составит труда. А потом просто ждать, когда она окажется одна, не под твоим чутким присмотром. Я специально ждала твою пару в торговом центре. Ходила за ней следом, наблюдая, как она выбирает подарок любимому мужчине... тебе, — хмыкнула она, вызывая практически непреодолимое желание свернуть ей шею, — как светятся ее глаза. Она была такой счастливой! Такой доброй, такой отзывчивой. Она — естественно — не могла пройти мимо пожилой женщины, еле стоящей на ногах. Твоя волчица была так добра, сама предложила помощь. Переживала, удобно ли ей, не тяжело ли...