— Это что сейчас было? — спросил де Гранж, который отвлекся от
уговоров королевы и наблюдал окончание нашей короткой с Лу
перепалки.
—Ты о чем? — нарочито бодро спросил я, забрасывая посох в чехол
на спине и готовясь взяться за рукоять меча.
— Что с Лу? Я никогда не видел ее такой… — граф внимательно
посмотрел на меч в простых ножнах, который я держал так, будто бы
это была ядовитая змея.
— Скажем так, то, что ты увидишь — тебе не понравится, — прямо
сказал я, — это вообще мало кому понравится, я гарантирую.
— Ты же говорил, что никогда не пользовался этим мечом, ну, как
магическим артефактом, — заметил де Гранж, пытаясь перекричать шум
битвы и лязг оружия.
Вокруг нас становилось все больше и больше солдат мятежников,
так что полог стало держать проблематично.
— Не, не пользовался, — согласился я, разглядывая рукоять меча
Крови, — но я много читал.
После чего я положил на рукоять правую руку и выдернул клинок из
ножен.
Меня захлестнуло тем же странным чувством, что перчатка Пала и
меч знакомы. Без сомнений, теперь я был железно уверен — это меч
Крови, который перековали из украденного у бога Войны клинка тысячи
лет назад. А знакомы два артефакта были, потому что раньше они
составляли части одного доспеха.
Старые знакомые, только один из них изменился до неузнаваемости,
а второй — сменил хозяина и стал рукой смертного.
А теперь, если фолиант не врет, мне нужно было «зарядить» свое
оружие.
Не глядя на Орвиста, я развернулся к бегущим прямо по улице
вражеским солдатам и сбросил с себя отвод глаз. Я не был мясником,
я дам им призрачный шанс выжить.
Первый убитый, чьей кровью я напоил меч, был молодым мальчишкой,
лет семнадцати. По всей видимости — наемник, слишком молод для
дружинника. Юнец даже ничего не понял — я разрубил его простенький
меч, будто соломинку, и погрузил артефакт в ключицу — до самой
груди — разрубая кости, мышцы и артерии. В этот момент я обратился
к артефакту своей силой, но не ментальной, а той, которой я
приводил в движение перчатку Пала. Той самой силой, которая
формировала божественную длань, что спасла мне жизнь. Той силой,
силой, которой я воскресил богиню Лу на берегу порта Миллер.
«Пей! Пей! Пей!», — стучало в моей голове.
Я почувствовал, как из тела первой жертвы не просто уходит жизнь
— из нее высасывается все, что делало парнишку живым, на всех
уровнях бытия. И уже через мгновение, когда я упер ногу в его живот
и вырвал клинок из тела, на землю упал даже не труп — просто кусок
плоти, который, казалось бы, даже никогда и не был живым. Пустая
обескровленная оболочка, полуфабрикат человека.