— Да. Это оружие живое, Антон. Я не знаю, как это случилось, но
это факт. Оно ведет себя как человек, наделенный душой. Существуя и
в этом мире, и в бездне.
Живой меч, который питается кровью и жизненной силой людей.
Который больше — человек, чем оружие… Прекрасно.
— И поэтому боги не смогли забрать его с собой?
— Угу. Я же не могу провести тебя в Пантеон, ты же знаешь.
Этот вопрос мы обсуждали с Лу давно, и о невозможности посетить
лично твердыню богов я знал. Максимум — бесплотным духом, да и то,
вряд ли моя душа выдержала бы столь долгое путешествие…
От роящихся в голове вопросов мне даже немного поплохело. Но
даже тот факт, что боги не могли забрать с собой меч, а также не
могли или не хотели его уничтожить, не отвечало на главный мой
вопрос. Я вслух его не проговаривал, но Лу сразу поняла, о чем я
думаю.
Так вот. Пал так ненавидит магию Крови, которую древние называли
истинной силой человека, что был готов убить меня. Лично придушить,
как какого-то вероотступника. Но что-то здесь было нечисто. Слишком
долго я имел дело с «божественными замыслами», уже научился видеть
то, что сокрыто в тенях полуправды и умалчивания, что так любят
боги.
И если Старшие были против использования магии Крови, настолько
против, что в мою комнату явились аж двое из Семерых, чтобы
показательно лишить меня поддержки бога Войны, красных волос и руны
на протезе, то кто, черт возьми, привел Рису и Нагаля в мой дом?!
Кто вложил меч Крови в мою руку?!