Дагон замер, глядя на это, и я
остановил руку. Прищурившись, я спросил:
– Что это за растение?
– Каракоз, ясное дело, – демон сам
дотянулся и отщипнул листок, потом отправил в рот.
Его зрачки на миг расширились, и он
стал довольно жевать.
– Мне просто интересно, живой каракоз
убьёт тебя или нет?
Я убрал руку. А вот мне не
интересно.
– Белиар живой?
«Слава Небесам. То есть, Бездне…
Да твою-то мать!» – Хали выругалась, – «Демоны
сраные!»
Демон захохотал до слёз, и ангел
замолчала, спрятавшись за скорлупу отчаяния. Слишком много на неё
свалилось за последние полчаса.
– Ты это, – протянул я, – Полегче
давай.
Дагон кивнул, потом обернулся,
протянул руку за полог, и вытащил кожаный свёрток. Внутри оказалась
костяная шкатулка. Он развернул кожу, кинул лоскут на землю, и
любовно погладил резную крышку.
– Это что?
Демон молча открыл шкатулку и высыпал
на лоскут кожи карты.
– Это то, во что мы сейчас будем
играть.
«Марк, не соглашайся».
Я узнал символы на картах. Кружочки,
треугольники, глаза…
– Нулячья семиступка?
«Только это адская семиступка…»,
– поправила Хали, и тут же замолчала.
По логике вещей, верный страж Медоса
не должна бы знать эту игру.
– Ага, как же, не должны они, – Дагон
с усмешкой кивнул, откладывая шкатулку в сторону.
Потом когтистые пальцы сграбастали
колоду, и он начал активно тасовать. Горящие зрачки намекали, что
он просто обожает эту игру.
– Белиар частенько ко мне
наведывался, – красные пальцы замелькали, метая карты мне и
раздающему, – Мы неделями резались.
Он поморщился, коснувшись рога, и
пояснил, что это обломал Белиар.
– Мы делали забавные ставки, – он
цыкнул, – Но сейчас я ему должен. Знаешь же, карточный долг, дело
такое…
– То есть, ты мне помогаешь, потому
что проиграл Белиару в карты?
– Да.
– А откуда ты узнал, что мне нужна
помощь?
– Ну, когда верховный демон умирает,
уж я-то могу это почувствовать.
У меня замерло сердце.
– Подожди… Ты же сказал…
– Всё я верно сказал, поднёбный
червь. Он – дитя Бездны, и вернёт его только она.
«О, Небо, всё будет сложнее, чем
я думала».
Новости одна за другой всё хуже и
хуже. Я потёр подбородок и спросил:
– А как же Аваддон?
– А вот тут сложно…
Семь карт мне, и семь ему. Остальные
спрятались в колоде, кинутой на середину рубашкой вверх. На рубашке
я с изумлением увидел тиснение с гербом Ордена, только чуть
изменённым. Человек на коленях опирается на меч, но смотрит не
вверх, а вниз. И оттуда его освещает красный свет.