Художница, зажав во рту незажженную сигарету, окинула свое творение придирчивым взглядом. Порылась в кармане, выудила носовой платок, служивший тряпочкой для стирания, и снова запустила пятерню в волосы.
– Что за чертовщина! – процедила она и вынула изо рта сигарету.
– Спичка нужна? – спросил Аллейн.
Художница вздрогнула, пошатнулась и неловко села.
– И долго вы уже здесь торчите? – нелюбезно спросила она.
– Нет, я только что подошел. Я… вовсе не подглядывал. Могу я поднести вам огоньку?
– О, ну спасибо. Бросьте мне коробок, пожалуйста. – Она закурила, глядя на Аллейна поверх изящных тонких рук, затем снова повернулась к своему пейзажу.
– Изумительная картина, – невольно вырвалось у Аллейна.
Женщина вздернула тонкое плечико, словно голос Аллейна проткнул ей барабанную перепонку, что-то невнятно пробурчала и вернулась к работе. Взяла палитру и принялась размазывать ножичком тонкий слой краски.
– Надеюсь, вы не собираетесь что-нибудь менять? – не сдержался Аллейн.
Художница обернулась и недоуменно уставилась на него:
– А почему бы и нет?
– Потому что это уже – совершенное творение. Вы… только испортите… О, простите! – спохватился Аллейн. – Жуткая бесцеремонность с моей стороны, я понимаю. Извините, Бога ради.
– Да бросьте вы, – нетерпеливо отмахнулась незнакомка и, немного откинув голову, вгляделась в картину.
– Мне просто показалось… – неуклюже проблеял Аллейн.
– А вот мне показалось, – оборвала его художница, – что, вскарабкавшись на этот чертовски неудобный насест, я смогу хоть чуточку поработать без помех.
– Сейчас поработаете, – заверил Аллейн, кланяясь ее гордому профилю. Он попытался вспомнить, случалось ли ему раньше выслушивать подобные выпады от абсолютно незнакомого человека. Пожалуй, случалось, но только от тех, кого он допрашивал по долгу службы как офицер Скотленд-Ярда. Но тогда хозяином положения был он сам, а сейчас ему не оставалось ничего иного, как извиниться и уйти. Уже дойдя до трапа, Аллейн обернулся.
– Если вы хоть что-то измените, даже самую малость, это будет настоящее преступление, – твердо заявил он. – По-моему, это просто шедевр. Даже я это вижу, а я…
– …ни черта не смыслю в живописи, но знаю, что мне это нравится, – свирепо закончила за него колючая незнакомка.
– Я собирался закончить фразу совсем другой банальностью, – миролюбиво произнес Аллейн.