— Спаси Единый! — пробормотал Ипий себе под нос. И перекрестил
плечи. Привычно, как делал всегда, подходя к храму, втянул голову в
плечи, и ускорил шаг.
Утром площадь перед храмом пустует. Нищие, рабочим местом
которых являются ступени храма, заступят на дежурство примерно
через час. Гуляки и бумажная братия чиновников, стряпчих и писцов,
которых здесь всегда полно, по причине великого множества контор и
присутственных мест, появятся еще часом позже.
Так, точнее почти так, было и этим утром. Сегодня тут была
совершенно другая публика. Десятка полтора стражников в длинных
патрульных тулупах и шапках с красными околышами стояли кольцом
вокруг чего-то, еще не видимого старшему инквизитору. Подойдя
ближе, он разглядел за кольцом оцепления высокое начальство. А
именно: начальника городской стражи барона да Бронзино и кансильера
судебной инквизиции кавалера Торре. Оба пожилых мужчины были тепло
одеты по случаю раннего и весьма холодного ноябрьского утра.
Случайно или намеренно они оба выбрали темные тона в одежде, отчего
выглядели как два кладбищенских ворона.
Ничего доброго от визита начальства на место преступления ждать
не приходилось. Вернее, даже так — было бы достаточно плохо, если
оба этих достойных мужа явились сюда после Ипия Торуго. А так как
они ждали оного, явно успев замерзнуть — это уже проходило по
разряду катастрофы. Что гарантировало следующее развитие событий:
будет много в раздражении или даже гневе произнесенных слов, за
которыми неизбежно последуют обвинения в некомпетентности
(разумеется, — ответственного следователя).
Затем барон и кавалер начнут спорить друг с другом о том, чье
ведомство более виновно в самом факте случившегося и столь
длительном и безрезультатном его расследовании. Естественно,
стороны смогут прийти к соглашению в том, что вина как за первое,
так и за второе, лежит на плечах исключительно некомпетентного и
ленивого исполнителя, коему будет указано исправиться и через час
доложить о поимке убийцы.
Жертва лежала у подножия ступеней. Совсем девчонка, не из
богатых, судя по натруженным рукам и сбитым ступням. Эти детали
(равно как и выпотрошенный живот — привычный почерк убийцы) Ипий
отметил мимоходом, приближаясь к начальству, чтобы сполна испить
чашу его гнева и собственного унижения. И запнулся, не дойдя до
оного пяток ступеней. Что-то было не так!