— Вижу, благодарю! — не громко произнес он своему провожатому. —
Без вас бы и не нашел.
Старший слуга с достоинством поклонился и отправился по своим
делам, а Мерино остановился, дожидаясь ухода да Бронзино. Тот,
наконец, закончил говорить и, кивнув Бенедикту, покинул его. Тут же
трактирщик приблизился к оставшемуся в одиночестве
воспитаннику.
— Ваша милость? — вкрадчиво проговорил он приблизившись.
Барон да Гора величественно повернулся на голос. На лице
молодого аристократа восковой маской застыло выражение высокомерия
пополам со скукой. Которая сохранилась в нетронутости, когда он
узнал своего наставника.
— Синьор Лик? — протянул барон с ленцой. — Что вы здесь
делаете?
Вопрос был задан без интереса, исключительно из вежливости.
— Ваша милость! Я встретил на рынке иноземцев! Они оказались
послами, потерявшиеся на улицах старого города. Вот я и привел их
сюда.
— И, вероятно, расчитываете на награду? Что ж! Идите за мной,
синьор Лик.
И воплощение высокомерия, снобизма и скуки развернулось на
каблуках и направилось прочь от малой залы. Не планируя проверять —
идет ли за ним трактирщик или нет.
Мерино, шагая за Бенедиктом, внутренне посмеивался, но на лице
хранил подобающее случаю серьезное выражение. “Никому никогда
ничего не показывай!” — один из самых важных уроков, который он дал
сыну шефа Тайно стражи много лет назад, был выучен на отлично и
отточен многократным применением. Как тут не испытывать чуть ли не
отцовскую гордость!
— Что случилось, Мерино? — спросил Бенедикт, как только дверь
его рабочего кабинета закрылась за спиной трактирщика.
— Да в общем-то — ничего, — тот пожал протянутую руку, второй
приобняв воспитанника и пару раз хлопнул его по спине. — Но я
правда нашел ваших потерянных послов и привел их в Инверино! Какого
демона они у тебя бродят без переводчика и охраны по старому
городу?
— Ох, только ты не начинай! — Бенедикт снял шляпу и со злостью
кинул ее на заваленный бумагами стол. — Тут последние пару дней
такой бордель твориться, что не удивился бы, встреть ты на улице
потерявшуюся грандукессу! Садись, уже не маячь! Вино?
— Днем?
— Ты же трактирщик?
— Значит пьяница?
— Разве нет?
— Уже нет!
— Какой скучный! Разведи водой!
Бывший воспитанник и наставник в последнее время виделись все
реже и реже: у одного были государственные дела и тайны, а у
второго появилась личная жизнь. Но разговор они вели по-прежнему,
будто и не расставались.