Но в ту секунду даже это не могло сбить её с толку.
- Нет, ты правда не шутишь?
- А должен? - поинтересовался в ответ мужчина.
- Но почему Канада? - никак не унималась девушка.
Она была малость сбита с толку, и её можно было понять - в
конце концов, не каждый день ей признавались, что рассматривают
вариант переезда. И не просто в другой город, а в другую, мать её
страну!
- Там очень хорошие условия для врачей, - пожал плечами
Михаил, - Зарплата, подъёмные. Язык я знаю, диплом у меня
международного образца, так что защищать по новой мне его не
придётся.
- Я смотрю, ты всё предусмотрел, - буркнула
девушка.
От мужчины не укрылось настроение Маши - не то, чтобы она
сильно пыталась его скрыть. Потушив сигарету, он подошёл к девушке
и, мягко улыбнувшись, спросил:
- Что не так?
Сергеева подняла на него глаза:
- И ты еще спрашиваешь? Обо мне ты подумал?
- Конечно, - кивнул доктор, - Ты со мной поедешь.
Рыжая фыркнула и, даже не пытаясь скрыть язвительность в
голосе, заявила:
- Шутишь? А что я там делать буду? Без языка, образования,
друзей!
- Детей воспитывать, - пожал плечами доктор.
- Каких ещё детей? - приподняла бровь Маша.
- Наших, глупая, - щёлкнул её по носу Павлов.
От его слов у девушки уже привычно перехватило дыхание. Так
было всякий раз, когда он делал это - говорил о будущем. Их
будущем. Строил планы на то, как сложится их жизнь, как они будут
жить. Всегда было «они», уже давно не звучало гордого и
самодовольного «я». Машу это первое время слегка пугало - прежде
всего своей новизной. У рыжей и раньше были отношения, но они
никогда не были такими. Реальными. Никто никогда не строил таких
далеко идущих планов. Не хотел этого. Семью. Детей.
Миша хотел. И говорил об этом. Показывал это каждым жестом и
словом. Но всё равно, Мария не была готова вот так слепо
подчиниться ему. Поэтому, покачав головой, она сказала:
- Я не поеду! И ты меня не убедишь!
Мягко рассмеявшись, мужчина сел на диван и, притянув к себе
девушку, усадил к себе на колени.
- Глупенькая. Ну как это не поедешь? Ты - ниточка, а я -
иголочка. Куда иголочка ведёт - туда и ниточка идёт.
Эта фраза, произнесённая таким нежным, мягким тоном, что-то
словно сломила внутри рыжей. Какой-то последний прутик, который
сопротивлялся чарам хирурга и продолжал стойко держать ту плотину
чувств, что которую неделю грозила накрыть девушку с головой. Но и
он не выдержал этого обаяния, этих заботы и ласки, которыми
Сергееву одаривали так щедро, что это казалось чем-то
нереальным.