Я не уверена, что в туфлях так себя чувствуют, но в этой паре мне кажется, что я иду по облаку. Я даже кручусь несколько раз, чувствуя себя по-детски, но в данный момент меня это не волнует.
— Ты прекрасно выглядишь, — голос Алихана заполняет пространство, и с моих губ срывается громкий крик.
Схватившись за грудь, словно мое сердце вот-вот выскочит из нее, я смотрю на него, небрежно прислонившись к дверному косяку.
— Ты напугал меня до полусмерти, — говорю я, все еще пытаясь перевести дыхание.
Алихан пожимает плечами, в уголках его губ появляется ухмылка, а его взгляд блуждает вверх и вниз по моему телу, словно я произведение искусства.
— Большинство людей извинились бы, если бы напугали кого-то до полусмерти.
— А я не большинство, я редко извиняюсь за что-либо, потому что я очень редко чувствую себя виноватым. Я даже не почувствую себя плохо, после того как убью кого-нибудь. Почему я должен испытывать угрызения совести за то, что немного напугал тебя?
— Ну да, для тебя более привычно пугать не до полусмерти... ты пугаешь сразу до смерти.
Я не знаю, почему я сказала это вслух.
Мне действительно нужно держать рот на замке, а свои мысли в голове.
— Так и есть, — бесстрастно отвечает Алихан, как будто он ведет непринужденную светскую беседу.
От его спокойствия становится не по себе. Он может быть настоящим психопатом.
— Поскольку ты уже так красиво одета, позволь мне показать тебе дом.
Он протягивает мне руку.
Я мгновение смотрю на его ладонь, затем протягиваю руку и кладу свою руку в его. Он удовлетворенно кивает и выводит меня из спальни.
Вместо того чтобы направиться к лестнице, он ведет меня по коридору и показывает мне комнаты для гостей, небольшую библиотеку, гостиную и что-то вроде курительной комнаты, где стоит рояль.
— Ты играешь? — спрашиваю я с любопытством.
— Не совсем. Он достался вместе с домом. А ты умеешь?
— Мама учила меня играть, но я не играла уже очень давно. Воспоминания о том, как мы с мамой сидели вечерами и играли несколько разученных мелодий, накрывают меня, и грусть наполняет мое сердце. — В какой-то момент нам пришлось продать наше старое пианино. Я не могу вспомнить, почему. Если честно, мне кажется, что я вообще разучилась играть.
— Если ты захочешь что-то сыграть, это будет одна из комнат, куда ты сможешь ходить даже без меня.