— Ты больной мудак...
Ее слова врезаются в меня с такой силой, что я практически чувствую ее гнев на своей коже.
— Да, да, да, ты не первая кто это говорит и не последняя, я уже знаю все это.
Я веду себя холодно и нагло, но ее взбешенный и сердитый вид вызывает у меня желание трахать ее до беспамятства. Пересекая камеру, я подхожу к ней вплотную.
— Не надо. Не трогай. Меня, — рычит она.
В ее глазах горит огонь, чего я никогда раньше не видел. Если бы я любил делать ставки, я бы поставил на то, что она слегка возбуждена.
— Ты говоришь мне не трогать тебя, но твое тело говорит по-другому. Твое тело говорит: трахни меня. Долго. Сильно.
Я пришел сюда не для того, чтобы трахать ее, но если сложится подходящая ситуация то...
— Я не хочу иметь с тобой ничего общего. Ничего. То, что ты сделал со мной... с теми людьми...
Ее глаза стекленеют, как будто она заново переживает всю эту сцену. Мне жаль, что я причинил ей страдания, но мне не жаль, что я сделал свою работу. Эти люди должны были умереть.
Она ничего не понимает в этом деле, и до меня доходит, откуда берется ее неприязнь, но она не я, ей нужно понять, что есть правила, которым нужно подчиняться.
— Эти люди заключили со мной сделку. Они нарушили ее, теперь они заплатили. Все честно.
— А как насчет человека, который ничего не был должен?
— К сожалению, он оказался не в том месте и не в то время. Я не мог его отпустить. Сопутствующий ущерб...
Она качает головой, на ее лице появляется отвращение.
— Я много раз объяснял, как это работает... — я останавливаю себя от того, чтобы назвать ее "малышкой". — Евочка, я вижу, что ты не можешь понять ничего из моего жизненного уклада, и это нормально. Но ты должна была понести наказание за свои действия. Моя работа проста. Я - лидер. Если я не буду следовать своим правилам, никто не будет следовать им. Возникнет хаос, и тогда еще больше людей умрет.
Я стараюсь быть мягким, что для меня в новинку. Ее лицо немного светлеет, как будто она наконец начинает понимать то, что я говорю. Ее синяк стал менее заметен, похоже она пользуется кремами, которые я попросил Рустама передать ей. Несмотря на то, что она наказана, я слежу за тем, чтобы у нее была чистая одежда, еда и все остальное, что ей нужно.
— Ты убил людей. Людей, у которых были семьи.
— Семьи, которые они бросили из-за своей слабости и соблазнов. У них забрали детей бабушки, потому что они не хотели заботиться о них. Никто не будет скучать по ним. Особенно их дети.