Игорь не вмешивался, он вполне доверял сотрудникам, по собственному опыту зная, как неприятно работать, когда у тебя над душой стоит начальство. Переходя из комнаты в комнату, он фиксировал детали, обращал внимание на мелочи. Так всегда делал Данилов. Еще в сороковом году он учил Игоря, что главное в работе оперативника – обыск. Иногда любой, на первый взгляд самый незначительный предмет, катушка ниток или старая пробка от духов могут рассказать больше о хозяине квартиры, чем самый тщательный опрос свидетелей.
И вот сейчас, глядя на вещи, доставаемые из шкафов и комодов, Муравьев понимал, что кто-то до них здесь что-то очень тщательно искал. Часто бывая на обысках, он привык к этой неприятной, но тем не менее неизбежной работе оперативника. Привык, что перед ним раскрывалась чужая жизнь, никому дотоле не известная. Привык и смирился с этим, как не останавливаешь себя, когда с любопытством заглядываешь в освещенные окна чужих квартир на первом этаже.
– Игорь, – к нему подошел Белов, – мне кажется, что до нас здесь что-то искали.
– Отпечатки?
– Не видно, эксперт все внимательно посмотрел. Наверное, работали в перчатках.
– Ты обратил внимание на чемоданы в шкафу?
– Да.
– Сколько их?
– Два.
– Там был третий. – Они подошли к шкафу. – Смотри, вещи вывалены в угол. А судя по всему, покойный был мужик аккуратный. Кроме того, носильных вещей нет. Никаких, кроме старого френча. Позови-ка сюда дворника.
– Звали, товарищ начальник? – Дворничиха стрельнула любопытными глазами по сторонам.
– Скажите, у покойного были хорошие вещи?
– Да вон их сколько, целая гора.
– Нет, не это, я имею в виду костюмы, пальто.
– А то как же, он одевался здорово.
– Вы не могли бы припомнить, что именно у него было?
– Перво-наперво, товарищ начальник, пальто кожаное на меху, потом костюмы, летний, коричневый, и синий, уж не знаю из какого материала, плащ габардиновый. Боле не припомню. Да, халат у него был еще шелковый полосатый. Я ему телеграмму передала, так он в ём был.
– Этот?
– Он самый.
Игорь сунул руку в карман халата, вынул телеграмму.
«Буду Москве завтра остановлюсь обычно у З.».
– Приобщи к делу.
– Есть! Нашел! – крикнул Платонов. – Муравьев!
Игорь вышел в другую комнату. Оперативники возились у плинтуса подоконника.
– Я смотрю, – возбужденно говорил Платонов, – вроде все плинтусы нормальные, а в этом какая-то шляпка торчит. Почистил, нажал, вроде винт. Вывинтил, плинтус-то поддается.