Из-под шконки появляется шнырь Бахтияр с дымящейся кружкой
чифиря, и водружает ее на стол.
-Может пахана позвать? – спрашиваю у пацанов. – Неудобно
как-то.
- А его нет. Куда-то забрали. – отвечают мне. Такое случается,
поэтому кивнув в ответ предлагаю.
- Ну что сидим, налетай братва! – и взяв в руку пирожок
откусываю кусочек.
Тут же ко мне присоединяются и остальные обитатели камеры. Все с
удовольствием утоляют голод, постоянно нахваливая вкусные пирожки.
Проходит всего пара минут и миски с выложенными на них пирожками
пустеют. Взяв в руки кружку горячего, настоянного, ароматного
чифира, делаю пару глотков и передав кружку следующему, откусываю
кусочек карамельки, чтобы как-то подсластить горечь. Сердечко
начинает учащенно биться, по телу прокатывает волна тепла. Сделав
еще пару глотков, удовлетворенно замираю кастуя на себя малое
исцеление. Сказать честно, мне не нравится чифир, уж лучше выпить
крепкого кофе, но здесь пьют именно его и мне не хочется как-то
отдаляться от здешних обитателей, тем более что жить с ними
придется еще не один год. Проще составить компанию, и тут же
избавиться от последствий.
- Пойду прилягу, пацаны. – говорю я и поднявшись из-за стола,
ложусь на свое место. Достав из кармана письмо, разворачиваю его и
перечитываю его несколько раз. Раньше, ни в этой, ни в прошлой
жизни, я никогда не хранил полученных мною писем. Но сейчас,
почему-то хочется сохранить его, чтобы хоть иногда достать и
перечитать строки, написанные маминой рукой.
Наступает вечер, камера постепенно затихает, погружаясь в
беспокойный, тревожный сон. Аккуратно сложив письмо и спрятав его в
конверт, укладываю его на дно чемодана, чтобы лишний раз не помять
и постепенно засыпаю.