Гаррет взглянул на Томми. Тот
удивлённо таращился на проповедника расширенными по пять сантимов
глазами.
И снова по магу ударила вспышка
неконтролируемого гнева, что очистила сознание. Шлепок пощёчины
прилетел в покрытое юношеской порослью лицо констебля, которого маг
тормошил за плечо уже несколько секунд, но тот никак не
реагировал.
Голова констебля безвольно мотнулась.
Гаррет вновь поднял глаза на сцену, но проповедник словно исчез.
Следом пропало и ощущение давления, смешанное со странным запахом
гнильцы. Удивлённые люди, словно вышедшие из транса, озирались по
сторонам, пытаясь вспомнить, куда они направлялись и чем занимались
последние два десятка минут, судя по табло часов, висящем на башне
пожарной станции, что располагалась на Императорском проспекте –
самой крупной улице, отходящей от площади.
Гаррет, уже тащивший за руку Томми в
сторону моста, где, по его оценке, должен был находиться их мобиль,
до мурашек по спине, ощущал на себе недовольные взгляды десятка
людей, что один за одним пропадали, стоило им вспомнить о том, куда
они шли ранее.
Завидев выскочившего с водительского
сиденья инспектора, Гаррет помотал ему головой, призывая сеть
обратно и усадил на пассажирское сидение Томми.
– Ему пока лучше посидеть, – сообщил
Гаррет, – поехали в Академию, Гвейр, это был тяжелый день.
– Какой день? – Нахмурился инспектор,
– Ещё только одиннадцать утра.
Гаррет посмотрел на спящую Алию и
бледного жандарма, которого временами потряхивало. Казалось, что он
до сих пор не понимал, что происходит и как он оказался в
мобиле.
– Это было тяжелое утро…
2 день Травня. Хелия, Академия.
Гаррет.
Уже перед самым въездом на территорию
Академии их настиг дождь. Здесь, на покрытых молодой зеленью аллеях
и дорожках, он особенно успокаивающе шелестел в листве и незаметно
уходил в песок между камнями мощённых дорожек, не оставляя грязи и
луж.
Маги любили комфорт, но всё же
предпочитали естественность там, где это возможно. В отличие от
Императорского дворца и резиденции генерал-губернатора Хелии,
среднего из трёх братьев императорской династии, где служащие маги
контролировали осадки, согласно прихоти владетелей, территория
Академии стоически выносила все перемены погоды, будь то изнуряющая
жара летом, или зимняя стужа.
Правда это не мешало им содержать
целую кафедру погоды, занимавшуюся корректировкой погодных явлений
под нужды империи на всей её территории. Подобный контроль имел
место и на территории Академии, не меняя погоду в корне, но делая
её более комфортной, словно сглаживая крайние проявления. Хлёсткий
дождь на территории парка превращался в неторопливые капли воды,
смачивающие зелёные насаждения и сбивающие появившуюся на
пешеходных дорожках пыль. Излишки обжигающего солнца забирали на
себя необычные, благоухающие цветами, растения, которые высаживали
по всему парку студенты кафедры травников. Даже нечастый в этих
краях мороз и снегопады в зимнее время аккуратно укрывали парк
белым покрывалом, а старанием адептов водной стихии на всей
территории парка вырастали причудливые ледяные фигуры и
конструкции. Поэтому прогулки по публичной зоне парка круглый год
являлись развлечением для многих горожан и приезжих.