Одним словом, американскому главнокомандующему было не до кокетства хозяйки. Он не без умысла шепнул ей, что один из двух прилетевших с ним штатских американцев, мистер Фостер Доллас, не просто адвокат, а своего рода «альтер эго» Джона Ванденгейма. Макарчер знал, что делает: при этом известии искусно подведенные глаза Сун Мэй-лин плотоядно сузились, и «первая леди Китая» накрепко присосалась к Долласу. Ее недаром называли «министром иностранных дел Чан Кай-ши». Имя Ванденгейма тотчас ассоциировалось у нее с деньгами, которые, быть может, удастся вытянуть из уродливого рыжего адвоката. Чтобы коснуться руки Фостера, она сама передавала ему чашку, сама протягивала тарелочку с печеньем. Можно было подумать, что прикосновение к покрытой рыжими волосами потной руке Фостера доставляет ей неизъяснимое удовольствие.
Быть может, чары китаянки и заставили бы Фостера совершить какую-нибудь глупость, если бы, на его счастье, на вечере не появились бывший премьер гоминьдановского правительства, брат хозяйки, Сун Цзы-вень, и ее сестра, жена министра финансов Кун Сян-си.
Между тем гости-американцы, руководимые чувствовавшим себя здесь полным заместителем хозяина (и не без оснований) Ченнолтом, отыскали уединенный уголок, где можно было болтать, не боясь быть подслушанными.
Сегодня Макарчер выглядел сумрачнее обычного. Сдвинув к переносице густые брови, он слушал болтовню Буллита. А тот, как всегда в своей компании, говорил все, что приходило в голову: свежие политические новости, привезенные из Вашингтона, перемежались анекдотами и сплетнями.
Вдруг Буллит хлопнул себя по лбу:
– Друзья мои! Едва не забыл, знаете ли вы, что случилось сегодня в Тяньцзине, почти у меня на глазах?
– Знать обо всем, что умудряется «видеть собственными глазами» всякий лгун, – слишком большая нагрузка для моего мозга, – с откровенной издевкой проговорил Макарчер.
Буллит пропустил насмешку мимо ушей.
– И тем не менее, если вам дороги ваши трусы, Мак…
– Не советую вам, Уильям, проходиться даже на счет моих трусов, – мрачно перебил Макарчер.
– Счастье, что мы с вами янки, Дуглас. Оказывается, гораздо хуже быть англичанином. Послушайте, что случилось в Тяньцзине…
– Ну, выкладывайте, что вы там «видели собственными глазами», – снисходительно пробормотал Баркли.
– Буквально в двух шагах от сеттльмента китайцы поймали какого-то джентльмена весьма почтенного вида, сняли с него штаны и, дав ему под зад, пустили обратно, в сеттльмент.