В мозгу тут же щелкнуло реле: Одному не надо. Надо бы коллективчик какой ни то… – сформулировалось, провалилось в темную воду долговременной памяти. Толпа готовилась – до начала оставались считанные минуты: нужен был повод, и поводом послужит малейшая затяжка с открытием – время открытия, девять часов, неумолимо приближалось. Ахмет заметил мелькнувший в темной глубине за стеклом розовый фирменный халат, мельком подумал о продавщицах – хоть бы не тупили и смылись вовремя. Разорвут ведь, запросто… Впрочем, это он перегнул – время рвать еще не пришло, шел всего-навсего четвертый день Пиздеца. …Как странно. Еще позапозавчера пиво здесь покупал. Девки, выметались бы вы скорее… Он постоянно заходил в этот магазин, его здесь хорошо знали, и он знал всех. С ним всегда здесь здоровались. …А теперь я иду их грабить. Пусть товар хозяина – хотя и его я прекрасно знаю и тоже здороваюсь, – но сейчас я иду грабить именно их. Кстати, по вопросу методики собственно грабежа… Ахмет внимательно осмотрел окно, рядом с которым выбрал исходную позицию. …Восьмерка, где-то полтора на два. Когда расхуячат, мало не покажется. Оптимальным будет отодвинуться от окна, вернее, от будущих осколков, малость подальше. Ахмет заворочался в толпе, пропуская вперед особо рьяных экспроприаторов, тут же рванувшихся в наметившуюся щель. …Когда разобьют, через сумку быстренько выбить остатки в нижней раме, только крупные; на мелочь сверху сумку – не должно прорезать, забрасываю правое колено – и рывок. В зале не задерживаюсь, бегом в подсобку – и сразу закрываюсь. Там гружусь, и через заднюю дверь домой. Бросаю сумку – только бы баба мешок подготовила! – и сразу обратно. Может, даже еще раз успею… План настолько понравился Ахмету, что он невольно расплылся в широкой улыбке. До него, увлекшегося сценариями и планами, не сразу дошло, что гул толпы сменился криком, на крыльце уже стонало под невесть откуда взявшейся монтажкой тонкое железо дверей, кто-то совсем рядом надсадно орал: «Давай ее сюда!!! Поверху! Передавайте, передавайте!» – и над толпой, послушная этим хриплым заклинаниям, рывками плыла самая обыкновенная швабра, перемотанная местами синей изолентой. Достигнув невидимого Ахмету заклинателя, швабра сперва откинулась назад, угодив сразу по нескольким с комичным единообразием ойкнувшим головам, затем, ускоряясь, описала дугу – и с беспомощным глухим бум-м-мом споткнулась об надменную витрину, аккурат между «всегда» и «свежий».