Глава 32
Гондор, гора Миндоллуин.
19 мая 3019 года
С птичьего полета миндоллуинские каменоломни, где добывают
строительный известняк для Минас-Тирита, смахивали на выщербленную
по краю фарфоровую чашку, дно и стенки которой облепили в поисках
следов сахара сотни крохотных и въедливых домовых муравьев. В
погожие дни – а сегодня как раз и был такой – белоснежная воронка
работала как рефлектор, собирающий солнечные лучи, и во внутренних,
непродуваемых, ее частях стояло адское пекло. И это – в середине
мая; о том, что здесь будет твориться летом, Кумай старался не
думать. Конечно, тем из пленных, кто угодил в Анфалас, на галеры,
приходилось еще хуже – но это, согласитесь, довольно слабое
утешение. Сегодня ему еще крупно повезло: выпала работа на самой
верхней бровке, где был прохладный ветерок и почти не было
удушающей известковой пыли. Правда, тех, кто трудился на внешнем
периметре каменоломен, заковывали в ножные кандалы, но он находил
такую цену вполне приемлемой.
В паре с Кумаем вот уже неделю как работал Мбанга, погонщик
боевого мумака из Харадского корпуса, не владевший всеобщим языком.
За полтора месяца надсмотрщики вколотили в того необходимый и
достаточный – с их точки зрения – словарный запас («встал»,
«пошел», «понес», «покатил», «руки за голову»); только вот на
словосочетании «ленивая черная скотина» стороны пришли в состояние
лингвистического ступора, так что пришлось оставить просто
«черномазый». Расширять этот запас путем общения с другими
заключенными Мбанга не стремился, находясь в каком-то постоянном
полусне. Может быть, он не уставал оплакивать своего погибшего
Тонго – ведь между мумаком и погонщиком складывается дружба
совершенно уже человеческая, далеко превосходящая всё то, что
возникает между всадником и любимым конем. А может, харадрим просто
пребывал душою на своем немыслимо далеком Юге – там, где звезды над
ночною саванной до того огромны, что стань на цыпочки – и
дотянешься до них кончиком ассегая, и где каждый мужчина способен
путем несложной магии обратиться во льва, а женщины – все как одна
– прекрасны и неутомимы в любви.
...Когда-то в тех местах существовала могучая цивилизация, от
которой ныне не осталось ничего, кроме заросших буйной тропической
зеленью ступенчатых пирамид да мощенных базальтовыми плитами дорог,
ведущих из никоткуда в никуда. А история Харада в нынешнем его виде
началась меньше сотни лет назад, когда Фасимба, молодой и
энергичный вождь скотоводов из внутренней части страны, поклялся
уничтожить работорговлю – и действительно уничтожил. Здесь следует
в скобках заметить, что в странах Юга и Восхода торговля рабами
существовала испокон веков, однако сколь-нибудь массового характера
не имела: дело по большей части ограничивалось продажей красоток в
гаремы и тому подобной экзотикой, не имеющей экономической
подоплеки. Ситуация разительно изменилась, когда Кхандский халифат
поставил дело «на промышленную основу», наладив по всему Средиземью
бесперебойную торговлю чернокожими невольниками.