Так они сидели и говорили все об одном и том же – о своей юношеской любви, которая запылала с новой силой. Не могли наговориться, насмотреться друг на друга.
Три дня пролетели как одно мгновение.
– Ах, если бы завтра не состоялось заседание Адмиралтейств-коллегии! – говорила накануне вечером Любушка. – Пусть бы что-нибудь помешало – наводнение какое…
– Что ты, что ты говоришь, Любушка, окстись! – махала рукой тетушка. – Сегодня и впрямь ветер так и рвет с залива.
Но наводнения не случилось. Заседание прошло без помех. Капитан-лейтенанта Федора Ушакова назначили командиром 66-пушечного корабля «Виктор».
Императрица сказала о нем графу Чернышеву:
– Ушаков слишком хорош для императорской яхты. Ему командовать боевым, линейным кораблем!
И желание Екатерины было тотчас же исполнено. Ушаков должен был отправляться в Кронштадт. Любушка плакала навзрыд, прощаясь с Федей.
– Когда же я теперь снова увижу тебя, когда? – повторяла она, неотрывно глядя на него.
Слезы текли у нее по щекам, но Любушка не вытирала их.
Ушаков сидел, подперев кулаком свой квадратный подбородок. Молчал.
– Вот привози Егорушку в Кронштадт, в Морской корпус, – сказал он.
– Верно! Я отдам его в корпус и останусь жить в Кронштадте. Тогда я буду часто видеть тебя, мой дорогой! – улыбалась сквозь слезы Любушка. – Ну, поезжай, поезжай!..
И Федор Федорович уехал.
Ушаков недолго засиделся на Балтийском море. Чем больше Россия укреплялась на берегах Черного моря, тем больше требовалось на юге людей. По Кучук-Кайнарджийскому миру Россия получила право свободно плавать по Черному морю. К России отошли земли между Днепром и Бугом, города Азов, Таганрог, Керчь и Кинбурн, лежащий против Очакова, у входа в днепровский лиман. Турция признала независимость крымских татар.
На Черноморском побережье возникали укрепления и города. В Таганроге строили настоящие, глубокосидящие морские суда.
В недавно основанном городе Херсон на верфях было заложено несколько линейных кораблей. Туда с севера слали лучших корабельных мастеров. Туда же отправляли с Балтийского моря опытных морских офицеров.
В числе их получил назначение в Херсон и капитан 2-го ранга Федор Федорович Ушаков.
В начале июня 1783 года он отправился к новому назначению.
Ушакову приходилось ночевать в Петербурге, и он, не раздумывая, пошел на Двенадцатую линию к Настасье Никитишне.