Тетушку Настасью Никитишну он уважал больше, чем мать Любушки. Марья Никитишна не нравилась ему своей лестью, не нравилась за то, что никогда нельзя было понять, кого она любит, а кого – ненавидит.
А Настасья Никитишна совсем не походила на свою сестру. Она держалась просто, без дипломатии, и Федор Федорович чувствовал, что у нее он действительно желанный гость. Кроме того, ему хотелось узнать, где сейчас Любушка, не приезжала ли в Петербург, пока он с эскадрой плавал по белу свету.
Ушаков увидал Настасью Никитишну на огороде, возле дома. Тетушка очень обрадовалась гостю.
– Давненько вы не были у нас, Федор Федорович, – говорила она, когда вошли в комнату.
– Почти три года. Я за это время снова успел побывать на Средиземном море.
– А теперь куда?
– В Херсон.
– Это где же такое?
– Новый город на Днепре, у Черного моря.
– Чудное какое название – Херсон!
– Князь Потемкин хочет сделать город таким же великолепным, каким был древний Херсонес Таврический.
– И кем же в Херсон назначены?
– На верфь, командиром строящегося корабля.
– Значит, снова будете жить в полуденном краю? Гиблые места. Говорят: воды хорошей мало и лихоманки трясут. Теперь у нас с севера все, как птицы, летят на юг. А Любушки нашей так с тех пор и не слыхать, – сказала Настасья Никитишна, зная, что этот разговор Ушакову интереснее всего.
Федор Федорович открыл чемодан и достал оттуда красивый шелковый платок.
– Примите, пожалуйста, заморский подарок, – передал он Настасье Никитишне платок.
– Спасибо, Федор Федорович. Зря мне, старой, дарите. Лучше приберегли бы для кого-нибудь другого, молодого. Для Любушки…
– Любушке есть, – улыбнулся Ушаков.
Ему было приятно хоть поговорить о ней. Вообще в этом доме все напоминало Любушку…
Ночевал он в той же комнате, где тогда они вдвоем проводили все дни.
– Встретите Любушку – поцелуйте ее от меня, – говорила наутро Настасья Никитишна, провожая недокучливого гостя.
– А что же, может, и встречу. Все возможно. На Черном море только две верфи – Таганрог да Херсон. Там строится Черноморский флот. Муж у Любушки – флотский подрядчик, значит, не в том, так в другом наверняка живут…
…Солнечным июльским утром, предвещавшим знойный день, подъезжал Ушаков к Херсону.
Сначала, справа от дороги, показались какие-то мазанковые пыльно-желтые казармы. Потом версты три снова тянулась голая, выжженная солнцем степь. И наконец, начались невзрачные городские улицы.